5
Керстен жила словно во сне уже третью неделю, состояние изумленного восхищения не покидало ее. Через день после ночного разговора они со Скаем прилетели в Лиму в Бразилии и на небольшой яхте продолжили свой путь до острова Эсмеральда. Керри впервые плыла на корабле и опасалась столь разрекламированной морской болезни; но желудок ее остался равнодушным к качке. Морское путешествие заняло еще два дня.
Полинезийский рай встретил их ярким солнечным светом, белым песком, зелеными пальмами и нежным шуршанием океанских волн, набегающих на берег, чтобы через полминуты покинуть его. К такой красоте Керри не была готова даже после рекламных проспектов, которые она просматривала в самолете.
Небеса здесь сияли так ярко, что после серого шотландского неба, то и дело разражающегося дождем, Керстен чувствовала себя почти ослепшей. В этом тропическом раю сверкало всё – небо, океан, белый чистый песок, глянцевые листья экзотических растений, блестящие, будто вымытые водой. Но мир для Керри был бы ярким и разноцветным даже в заплесневелом колодце, когда с нею рядом был Скай.
За неполные три недели Керри загорела так, что стала похожей на мулатку, кофе с молоком, причем доля молока уменьшалась с каждым днем. Волосы, отливающие золотом на фоне залива Мори-Ферт, постепенно приобретали цвет, который Керри называла "кофейный лен". Скай восхищался ее волосами, ее глазами, походкой, ее острым умом, но так и не решился предпринять атаку на ее тело. И нельзя сказать, что он потерял интерес к ней как к женщине, узнав про ее болезнь. Скайлер Ровер изо всех сил старался быть заботливым и деликатным. Керри не удалось пропустить ни одной трапезы, ни одного приема лекарств, пока ее бдительный страж был рядом, всё, что могло побеспокоить Керри, заранее убиралось из ее поля зрения.
Когда прибыл багаж Керри, девушка поразилась, насколько Скай все продумал. Он не забыл ее любимой домашней одежды, ее косметики, запаса лекарств на полгода вперед. В ящиках лежали даже ее инструменты для резьбы по дереву, ее альбомы с зарисовками и материал. Но Керри чувствовала себя слишком разнеженной, слишком ленивой, чтобы браться за работу – ту самую, что поддерживала ее в ужасные дни и недели после смерти матери.
Коттедж, в котором она жила, – дом Ская – стоял почти на пляже и выглядел достаточно скромно: белое одноэтажное здание с верандой, тремя комнатами внутри и крохотной кухней. Керри вполне устраивала эта простота, в более богатом жилище она чувствовала бы себя неловко. Хорошо, что у Ская не так уж много денег. Они останутся до заката их жизней в этом домике на пляже, Скай будет заниматься своими юридическими делами – хотя, как Керри подозревала, на таком маленьком острове его практика не велика; а она станет по-прежнему продавать свои резные изделия и вносить этим свою долю в семейный бюджет. У них всё будет хорошо, даже если Скай так и не предложит ей стать миссис Ровер.
Керри всерьез и не рассчитывала на это. Несмотря на все усилия Ская, она по-прежнему ощущала себя туристкой на экзотическом курорте, срок путевки которой истекает со дня на день. Было почти невозможно