я не был уверен, что оно сохранилось. Он говорил, что лошади давали ему надежду после всего, что ему пришлось увидеть на войне. Он всегда уделял особое внимание животным и детям. Этому месту он присудил три звезды. Это его высшая оценка.
– Как ты узнал, что это именно здесь?
– Никак, честно. Он просто писал об этом месте в своем дневнике. Я сотни раз перечитывал его записи, но сомневался, что лошади по-прежнему здесь. В смысле, конюшня. Я знал примерный район города, и Раф сказал мне, что слышал что-то о манеже здесь. Та женщина из пекарни дала мне последнее направление, и вот мы здесь.
– В детстве я немного ездила верхом.
– Я рад, что тебе нравятся лошади, – сказал он.
– Я люблю животных, – сказала я и подошла ко второму стойлу. – Всегда любила. Как эту зовут?
– Сигнет, думаю. Это значит Лебеденок.
Я достала телефон, чтобы сфотографировать лошадь, но Джек остановил меня.
– Не могла бы ты не фотографировать? – спросил он.
Я опустила телефон.
– Почему нет?
Он медленно опустил руку на нос Сигнет. Его голос был серьезным, но мягким.
– Я не хочу обесценивать этот момент, – сказал он. – Или превращать его в обычное фото. Я просто хочу быть здесь с лошадьми, вот и все. И с тобой. Ненавижу, когда люди фотографируют все на свете. Это значит, что то, что происходит сейчас, больше никогда не повторится, словно сделать фото – единственное, что мы можем. Выставить их в Facebook. Но из-за этого мы забываем о своих чувствах в этот момент. Во всяком случае, это лишь мое мнение.
– Ты хоть что-нибудь фотографируешь?
Он пожал плечами, покачал головой.
– Я хочу запомнить этот момент рядом с тобой, – сказал он. – Хочу помнить Сигнет, запах кофе, навоза и лошадей. Я хочу думать о том, как дедушка был здесь, о радости и облегчении, которые ему приносили лошади. Я не знаю. Может, это немного глупо.
– Не думаю, что это глупо, Джек.
Я посмотрела на него. Мне нравилась его новая, другая сторона.
Погладив лошадей, мы взобрались на стог сена в самом центре подворья. Пошел небольшой дождь, и сено свалили под навес. Мы залезли на самый верх и уселись поудобнее. Сено незабываемо пахло неизведанными полями, дождем и мягкими движениями лошадей. Что может быть лучше? Мы ели багеты, эклер и все остальное. Вкус еды казался непревзойденным, и мне просто не верилось, что все это происходит со мной.
– Довольно неплохое первое свидание, – словно прочитав мои мысли, сказал Джек.
– Одно из лучших в моем списке. Так значит, это свидание?
– А как бы ты это назвала?
– Эми сказала бы, что это интрижка.
– И все-таки я думаю, что это своего рода свидание.
– Ладно.
– Ты надолго в Европе? – спросил он, сменив тему.
– Еще недели две-три. Осенью мне нужно возвращаться и приступать к работе. Меня взяли в одно учреждение.
– Куда?
– В Банк Америки.
Он взглянул на меня.
– Мы можем это поправить, – сказал