что ты присоединишься к его команде. Да, работать придется много, но оно того стоит. Лучшего места ты не найдешь. В этом нет сомнений. Но он сказал, что ты все еще не заполнила бумаги. Нельзя ведь так, Хезер. Ты и сама знаешь.
– Я поняла, пап. Я разберусь с этим, обещаю.
– Повтори, пожалуйста, еще раз, – сказал он.
– Я сказала, что разберусь с бумагами, – повторила я, – слово скаута.
– Хорошо, просто это ставит меня в неловкое положение перед Эдом. Я-то думал, что ты уже разобралась. В бизнесе важно произвести хорошее первое впечатление.
– Я знаю, пап.
– Если бы ты знала, то мы бы сейчас об этом не говорили.
Ну вот, опять. Снова он принялся за свое. Я понятия не имела, чего он от меня ждал. Я даже не знала, знал ли он, в чем смысл этого разговора. Да, он пытался успеть все и сразу, я это понимала – с коммерческой точки зрения, – и ему хотелось, чтобы я сделала то, что обещала. Но он сам уговорил Эда Белмонта нанять меня, а теперь его не устраивает, что я не разобралась с бумагами раньше времени. Я была недостаточно заинтересованной и увлеченной, и это противоречило правилам бизнеса. Если я вошла в его мир, то должна играть по его правилам.
В то же время, казалось, он был счастлив, что я отправилась в Европу. Его взгляды были противоречивыми и сложными. Он, вероятно, не догадывался об этом.
– Папуль, я знаю свои обязательства и ожидания Эда Белмонта и его команды. Знаю. C’est pas tes oignons.
– Что?
– Это по-французски. Это значит, что это не твои проблемы.
Его снова кто-то отвлек. Видимо, его оскорбили мои слова.
– Это мои проблемы, Хезер! Что я всегда говорю? Не за свое дело не берись, а за своим делом не ленись. Иначе не бывает.
– Я знаю, пап, – сказала я, чувствуя, как моя шея краснеет, а кровь кипит. – Это не твои заботы. У меня с командой Эда полное взаимопонимание. Все будет хорошо.
– Просто позвони им, хорошо? И сообщи мне, когда все будет сделано.
– Я разберусь, пап.
– Не забывай, что Эд – такой же старый ворчун, как и я. Мы спим спокойнее, если знаем, что все под контролем.
– Пап, ты не старый ворчун. Ты древний ворчун.
Он засмеялся. Какими бы мрачными ни были грозовые тучи, мне, казалось, удалось их прогнать.
– Милая, мне пора бежать. Я рад, что у тебя все хорошо. Как дела у твоих подруг?
– Все хорошо. Мы отлично проводим время.
– Славно, славно. Молодость бывает лишь однажды, верно? Так ведь говорят? Ладно, милая, я…
Его голос прервали какие-то трансконтинентальные помехи. Я не стала перезванивать. А даже если бы перезвонила, он не поднял бы трубку. Только не на работе.
– Я потеряла все свое барахло! Все! Телефон, права, паспорт, что там еще! Я самый тупой и бестолковый американский турист за всю историю туристов! – сказала Эми, наконец придя в себя в кафетерии хостела.
Ее не было все утро, и наконец, одолжив телефон у прохожего, она позвонила и сказала нам не ехать на вокзал и оставаться там, где