они упали слишком далеко, толи вообще не упали. Эх, хотя бы один мобильный телефон! – Маклифф опять глотнул воды.
– Не плохо сразу в MySpace зайти, – выговорил Уайтгауз, чувствуя, что силы постепенно возвращаются, – что дальше? Включим радиомаяк и станем ждать, когда прилетят спасатели NASA?
– А если мы на территории Блока арабских государств, где-нибудь в районе Персидского залива? Там тоже пустыня, горы. Тогда на сигнал прилетят враги. Лучше, дождёмся ночи и определим по звёздам, по полярной звезде, или Южному кресту географическую широту. Завтра в полдень определим долготу по Солнцу и по наручным часам, – предложил Маклифф, – и не нужно будет гадать, Монголия здесь или Гондурас.
– Да что я, Памир от Анд не отличу? – из люка контейнера показался Дыбаль, красный от работы вверх ногами.
Он держал в поднятых руках оранжевую коробочку коротковолнового приёмника-передатчика из аварийного комплекта от основного спускаемого аппарата, погибшего вместе со станцией:
– Нашёл. Жаль, нет дисплея GPS-Speys. Приёмник свои координаты знает, а нам подсмотреть не даст. Кажется, он не пострадал, и должен работать. Сейчас он соединится с системой NASA, врубит аварийные позывные и ка-а-ак…
– Это точно, – ответил Маклифф, – а кто явится на позывные? А если арабы? А если южно-американские военные? Они не очень-то поддерживающие наши усилия в войне против исламистов. Или явятся восточные русские, оккупировавшие Узбекистан и Монголию? Сигнал радиомаяка будут слышать все устройства в радиусе пятисот километров, включая бытовые приёмники и телефоны. Может быть не включать его пока? – он покосился на полумёртвого Айдема и фон Конрада, – предлагаю консервативно подойти к проблеме. Сигналов не давать. Сначала определить своё положение и послушать на приёме эфир, вдруг узнаем, где мы находимся.
– Логично… – примостив передатчик на коленях, Дыбаль включил настройку. Передатчик отреагировал треском и воем перебираемых частот. Сквозь шум слышалась музыка, голоса, возбуждённо обсуждающие что-то.
– Говорят по-испански, – Дыбаль приблизил передатчик к уху, – я учил испанский как второй иностранный язык в школе.
Он остановил настройку на волне переговоров. Мужские голоса бубнили слова так быстро, что разобрать что-то было невозможно. Однако Дыбаль поднял вверх указательный палец и начал переводить:
– Это переговоры боевых лётчиков между собой и с диспетчером. Один просит разрешение на сближение и атаку. Он видит угольного цвета цилиндр, три метра в диаметре и два рыжих парашюта. На запросы "свой-чужой" цилиндр не отвечает, сигнальных ракет не отстреливает. Лётчикам разрешают открыть огонь. Вот тут… Иглесиас, прикрой меня, атакую…
– Значит, мы всё-таки на территории, контролируемой Южно-американским союзом. Это, наверное, их патрульные истребители и беспилотники сбивают сейчас наших парней! – Маклифф поднял голову вверх, ожидая увидеть заходящий для удара истребитель, но небо было спокойным.
– Они атакуют контейнер Гофмана! – произнёс хмуро