она, вспомнив, как это подействовало на Тома, как его взгляд на миг стал отстраненным. – Ты слышал о контузиях?
Отец кивнул.
– Это то, от последствий чего страдает Том, насколько я понимаю.
Она увидела, как отец поднял бровь, услышав уменьшительное имя гостя.
– И этот звук так его напугал, что я просто не смогла оставить его там, съежившегося, промокшего и несчастного. Я пригласила его к нам, потому что надеялась, что ты придумаешь, как нам поступить. Я сказала ему, что ты поможешь.
Отец кивнул.
– И я помогу, как ты и надеялась. Отнеси поднос с чаем в гостиную. Я его приведу.
Она подошла, чтобы обнять отца.
– Спасибо. Он ужасно благодарен и воспитан, папа.
– Они все такие, дорогая, – пробормотал он и поцеловал ее в макушку. Она нахмурилась, глядя, как он идет по коридору в сторону старой комнаты Дэниела, где он не стал задерживаться, понимая, что слишком надолго оставил Тома одного.
Внизу, чувствуя себя слегка нелепо, Том стоял в одной рубашке, которая не успела промокнуть, больничных носках и трусах. И то и другое было колючим. Наконец Валентайн вернулся с двумя костюмами.
– Они оба вам подойдут. Какой предпочитаете? – спросил он.
Том слегка опешил от возможности выбора.
– Э, наверно, тот, что потемнее.
– У вас хороший вкус, мистер Джонс. Он сделан из лучшей шерсти мериноса, которую только можно купить.
Том предположил, что Валентайн хочет, чтобы он оценил материал, поэтому коснулся рукава и почувствовал мягкую, тонкую пряжу.
– Отличный материал. Сто завитков на дюйм?
Валентайн удивленно посмотрел на него, и Том пожал плечами.
– Не имею ни малейшего представления, почему задал этот вопрос. Я сказал что-то не так?
– Вовсе нет. На самом деле это довольно любопытная информация. Вот, пожалуйста, примерьте. – Он протянул костюм.
Брюки подошли идеально, только оказались слегка коротковаты.
– Я подгоню длину для вас за пару минут. Мне сказали, что вы восстанавливаетесь после ранений, полученных на войне, – сказал он, осторожно поворачивая Тома, чтобы оценить, как сидят брюки.
– Да, это так.
– Ну, пока они отлично подошли в талии, но станут маловаты, когда ваше здоровье поправится. Я могу судить об этом по обхвату груди.
– Не знаю, – признался Том, продевая руку в рукав пиджака, который Валентайн мастерски накинул ему на плечи, по привычке поднимая обе руки, чтобы разгладить ткань и удалить какую-нибудь прилипшую нитку.
– Да, отлично, как я и предполагал, – заметил Валентайн. – Он был сшит для человека с 32-дюймовой талией и 37-дюймовым обхватом груди. У вас 34 и 40 дюймов, на будущее.
– Я страшно благодарен за возможность походить в этом костюме, пока моя одежда не высохнет.
– Я хочу, чтобы вы оставили его себе. Будем считать, что это подарок от благодарного семейства храброму солдату, который, возможно, даже воевал рядом с моим любимым сыном.
Том моргнул.
– Он поможет вам в путешествии,