и не ожидала от меня никакого ответа. Она лишь молча вздохнула и также молча возвратила угрюмому охраннику наш разовый пропуск вместе с обязательной монеткой… а потом мы пошли дальше. И не разговаривали до самого нашего дома.
Но когда я и дома продолжала упорно молчать, мама всерьёз забеспокоилась.
– Ну, чего ты?! – спросила она, садясь рядом со мной на топчан и обнимая меня за плечи. – Расстроилась из-за тех пьяных придурков? Плюнь и забудь!
– Как же я могу забыть, ма?! – сказала я, вставая и подходя к тусклому, треснувшему по краю зеркалу, висевшему на стене. – Ведь они даже отказались насиловать меня, настолько я им была неприятна!
– Ты расстроилась из-за того, что тебя не изнасиловали? – удивилась (правда, несколько ненатурально) мама. – Ты из-за этого так переживаешь?
– Не надо утрировать, ма! – крикнула я, чувствуя, как подкатывается к горлу какой-то тугой солёный комок. – Ты прекрасно знаешь, о чём я!
– Знаю, – тихо проговорила мама и вздохнула. – Не наша вина в том, что мы… что мы не такие, как все… что мы…
– Что мы уроды, ты хочешь сказать?! – закончила я за неё, внимательно и безжалостно рассматривая в тусклом зеркале собственное своё отражение.
Отражение мутантки, уродки, чудовища!
Эта жуткая шерсть на голове! И сколько её не сбривай, всё равно хорошо заметно, что она тут была, есть и всегда будет!
И эти руки с пятью пальцами на каждой, когда у нормальных людей их всего только три! И эта мягкая кожа без роговых чешуек! И большие глаза с круглыми, а не щелевидными зрачками! И ушные раковины, что так безобразно торчат в стороны!
И эта постоянная и такая ненормально высокая температура тела, из-за которой люди особенно нас презирают!
– Уродка! – прошептала я, прижавшись горячим лбом к прохладной глади стекла и крепко зажмурив глаза, чтобы только не видеть в нём мерзкого своего отражения. – Уродина!
Часть первая. Уродка в резервации
Глава 1
Впервые я встретилась с ним возле лавры. И сразу поняла, что он чужой, то есть, не из нашей резервации. И даже не из одной из соседних… хоть я там мало кого знала в лицо…
Но то, что он пришёл к нам издалека, я поняла сразу. Точнее, сразу же после того, как он со мной заговорил.
У него был акцент. Слабый, почти незаметный, но, тем не менее, некое, не совсем правильное произношение отдельных слов присутствовало. И я…
Впрочем, начну всё по порядку.
Иногда по вечерам я посещаю лавру. Не для исповеди (на то существуют утренние часы), а, скорее, для самообразования. Ведь именно по вечерам падре проводит в лавре нравоучительные беседы с молодёжью и беседы эти здорово мне нравятся. Даже не так сами беседы (ибо оратор из нашего падре неважнецкий, он довольно-таки косноязычен, да ещё и изрядный зануда в придачу), как возможность узнать из этих бесед что-нибудь для себя новое и интересное.
Именно из этих бесед в лавре я и услышала впервые о Новой (то есть нашей) Эре, и о тех неисчислимых бедствиях, которые ей предшествовали.