одно, – продолжал Васильев. – На спиртзаводе стоят две цистерны со спиртом. Целехонькие, неначатые. Как бы не прознали наши орлы. Своим-то я запретил о них говорить.
– Выставить охрану. Потом со спиртом решим. Васильев ушел.
– Когда-нибудь ты свиньями занимался? – спросил я Аникушина.
– Откуда? – удивился тот. – Не знаю, с какого бока подойти к ним.
Вернулся Васильев.
– Вот что, Иван Дмитриевич, – я взял карту Тульской области. – Снимай своих людей с погрузки зерна, – работы тут немного осталось, – и займитесь хрюшками. Кстати, сколько их там?
– Шесть тысяч с лишним.
– Будем эвакуировать в Тулу.
Утром был в Федоровском. Ночью удалось связаться с обкомом партии, в Плавск тут же пошла телефонограмма о выделении вагонов под перевозку свиней. Такой щедрости не ожидал. Полным ходом шла эвакуация заводов, и каждый вагон был на вес золота. Однако Васильева я застал в Федоровском хмурым и озабоченным.
– Вагонов в Плавске на все это добро, – он кивнул в сторону огромного загона, где после кормежки тихо лежали свиньи, – не хватит. Говорил с начальником станции. Четыре тысячи увезут, а здесь шесть тысяч триста. Вчера пересчитали…
– Надо добывать вагоны, – сказал я.
– В Плавске, – сказал Коротков, вынырнувший из-за спины Васильева, – я все обшарил. Нет вагонов. Как бы и те, что дали, не забрали. Там ребят сторожить оставил…
– Поехали в Плавск, – кивнул я шоферу. – А ты, Иван Дмитриевич, далеко от телефона не отходи. Через час позвоню.
Странно было ехать по проселочной дороге, где не видно ни одного следа от машины или телеги. Тысячи копыт перетолкли пыль, и она осела толстым слоем на кустарниках, на листьях деревьев.
Километров через пять мы догнали шестерых бойцов из отряда НКПС, которые гнали свиней.
– Кто старший? – окликнул я.
– Командир взвода Липатов, – подошел и представился один из бойцов.
– Трудно с ними? – кивнул я в сторону стада.
– Сам удивляюсь, товарищ капитан, – Липатов развел недоуменно руками. – Ну до чего дисциплинированные животные! Идут, как в строю. Мы за ними едва поспеваем.
Первый по-настоящему осенний туман укрывал землю. Еще гуще был он в Плавске. «Повезло», – подумал я. Авиацию туман придавил к земле.
…Вагонов не было. Когда я вошел, Иванилов сидел у начальника станции, положив перед собой на стол пистолет, и, насупившись, глядел на серого от усталости человека в железнодорожной форме. Иванилов повернул голову, узнал меня, встал.
– Вот, сижу второй час. Не дает вагонов.
– Ну, застрели меня, мил человек, – начальник прижал руки к груди, – откуда я возьму вагоны?! Тут черт знает, что творится, а вы со свиньями, – вскипел железнодорожник. – Куда я ваших свиней вклинивать буду? Ни одного «окна». Дорога перегружена, бомбежки!
– Пошли, Иванилов, – сказал я и вышел из кабинета.
Мы прошли через станцию, забитую составами с беженцами, ранеными, эвакуированным