нитку дня для разговора,
Куда она ведёт меня?.. вопрос ли слово?
Беседует она весьма авторитарно,
Парирует сама себе высокопарно…
Как кобры под гипнозом сна,
Перед глазами пелена,
Вино мы выпили до дна,
Случайно зажевал фужер,
И в ступоре молчит стажер,
Её харизма!.. дал ей бог,
Мы все лежим у этих ног.
Черновик
Прокрутим час, прокрутим день,
прокрутим вечность,
с начала всё начнём писать,
шагнём от печки,
от взгляда, с первого листа,
открыв кавычки,
и повернём дела свои,
и необычно,
перевирая, невпопад,
расскажем притчи,
начав с нуля, уйдём назад,
и без привычки,
всё заново, жизнь – черновик,
молва допишет,
и лист новей, и день белей,
и новью дышит…
Рецессия
В эти рецессии, в зиму стагнации,
и сырьевые площадки галонные,
как нефтевозы, больные фрустрацией,
нефть эшелонами эшафотными.
Обезопасить квартал некирпичный,
в эти нейронные взрывы упасть,
как же привычен нам кризис обычный,
щи, как всегда, нам лаптями хлебать.
Не верьте, мальчики
Не верьте, мальчики!
Рыдает мой анфас
Из семирядных струн,
Змеиных кож…
Я обману и Вас…
Но, как пригож
Твоих стихов
Нарядных Бене-Фас,
Накликаю на клик,
Мышиный воск…
Мне б рассмеяться,
Не рыдать… Про то и это…
Не верьте, мальчики!
Не ТА! Змеиный лоск!
А рифмами
Давно уж всё отпето…
Смейся, ветер…
Серой глины комок,
замесите же тесто,
шерсти вырванный клок
для гнезда и насеста,
звук охрипших застав,
и привычно, не больно,,
так… немного… устав,
промолчу, мне довольно,
выпив рифмы абсент,
и на новый ответ
и слова, и улыбка,
и зеркально отсняв
беспробудную явь,
смейся, ветер…
Завидуй…
Червь дождевой
Здесь давно я живу…
На балу у чертей…
Кто – за власть,
Кто – за хлеб,
Кто – за баб,
Словно червь
Дождевой…
Задыхаясь в дождях,
На горбу мостовой,
И раздавленный в прах…
Так давно я живу
Под ботинком чужим,
Как раздавленный век,
Только хлебом един…
И у жизни в гостях,
Как помазанник, раб,
И крестом дождевым
Вновь прибитый к ногам…
Листья бумажные
Листьев