козни против него в литературной среде среди редакторов газет, журналов и видных критиков. Он указывал им на то, какой якобы на самом деле бездарный писатель и выскочка этот Артур Дюран, которого несколько лет назад сильно переоценили. На волне успеха к месье Дюпре стали прислушиваться, и через небольшой промежуток времени наш Эжен, казалось, смог натравить абсолютно всех на своего «учителя». Он хотел опустить его в грязь, замарать его репутацию так, чтобы дело стало непоправимым. Он хотел разрушить жизнь этого человека, потому что ни с кем не хотел делить пьедестал славы и почета, сильно боялся конкуренции, потенциально исходящей от своего наставника, а также, потому что был далеко не самым хорошим и благородным человеком на этом свете, и кто бы сомневался – все задуманное ему удалось. Артура Дюрана стали поносить и критиковать так сильно, что против такого напора попросту не смог бы устоять ни один живой человек. Бедный Артур полностью забросил писательство, стал много пить и почти полностью перестал появляться на публике. Он стал затворником, который боялся увидеть дневной свет. Он не мог понять, что происходит. Самое невероятное то, что месье Дюпре продолжал иногда захаживать к нему, прося отредактировать что-нибудь из своих никудышных опусов. Артур Дюран изредка соглашался, но сил у него с каждым приходом его протеже становилось все меньше, меньше и меньше. Поразительным было то, что он не знал истинной причины своих несчастий. Он даже не догадывался, что человек, ради которого он поставил на карту все, и был тем злодеем, который медленно убивал его, каждый день разрушал его жизнь, уничтожая ее и бессовестно кромсая кусок за куском.
Сам Эжен Дюпре купался в лучах славы, став примерно через год настоящей знаменитостью. Всего он опубликовал в общей сложности три романа, несколько повестей и два сборника рассказов. Теперь он довольно часто стал организовывать литературные вечера, на которые приглашал угодную ему публику, из уст которой обожал слушать в свой адрес сладкую лесть, так ласкавшую слух. Он читал гостям отрывки из своих произведений, а после на протяжении нескольких часов получал наслаждение от того, как слушатели восхваляли и превозносили его. Такая атмосфера пьянила, в ней он был счастлив, как никогда прежде. Богатство, по сути, было у него всегда, но ведь теперь к этому добавилась слава и самая настоящая популярность. Отныне он был известным французским писателем, кумиром парижского светского общества. Он стал звездой, которая, видит бог, воссияла так ярко и взошла так высоко, что теперь, казалось, ей было просто невозможно упасть с этих недосягаемых небес. О нем говорили, о нем писали, его читали, его цитировали, его обсуждали здесь и там в парижских кафе и бистро, на многолюдных площадях и на укромных улочках, его любили – нет, даже обожали! И казалось, что им восхищаются абсолютно все – от самых низов общества до самых верхов. Его почитали и боготворили, а один господин