Карел Коваль

Моцарт в Праге. Том 2. Перевод Лидии Гончаровой


Скачать книгу

ему дорогой друг Душек одним из тех чудесных вечеров на Бертрамке, стоя у карты королевства без короля, где музыка правит сердцами людей.

      Знакомые башни выныривали из серо-голубого тумана, и Моцарт уже наметил себе, куда побежит, как только дорожная коляска остановится на Итальянской площади. У Душков его, должно быть, ждут письма от Констанции, ну хоть одно-то есть наверняка, значит – первый визит туда. Второй, конечно, в Ностицов театр к Доменико Гвардасони.

      Прозвучала труба почтальона, и путешественники приготовили дорожные паспорта. Проверка прошла без задержек, вот и прибыли в желанное место. Моцарт попросил выпустить его перед почтовым управлением на Итальянской площади, это как раз возле дома Душковых.

      Он как юноша вбежал по лестнице и забарабанил в дверь:

      «Открывайте, кто-нибудь!»

      Постучал второй раз, и третий. Наконец, дверь приоткрылась, показалась голова пожилой пани:

      «Господа уже месяц, как на Бертрамке, а пани Душкова ещё из Германии не вернулась».

      Моцарт поклонился, поблагодарил. Спускаясь по лестнице, хлопнул себя по лбу:

      «Я и не заметил, а ведь давно уже настоящая весна!»

      Кивнул проезжающему кучеру:

      «К театру Ностица. Побыстрее, пожалуйста, я очень тороплюсь».

      Кучер поддал кнутом, как саблей, кони с места рванули вперёд, но душа Амадея летела ещё быстрее! Привратник Зима не верит своим глазам:

      «Пан Моцарт, вы снова в Праге! Но вот жалость-то какая, вот жалость!»

      «Да в чём же жалость, друг мой Зима?»

      «Пана Гвардасони нет на месте, вот что».

      «А где же он?»

      «Уехал из Праги».

      «Куда? Когда вернётся?»

      «Вот уж если бы я знал!», – продолжал жалобно причитать верный служака, не отрывая глаз от своего любимчика, но объяснить ничего толком не мог. Ясно одно: Гвардасони отсутствует, вместо него директором сейчас пан Вар.

      «Когда вернётся – не знаю и думаю, никто не знает. В канцелярии никого нет».

      Моцарт не собирался продолжать бессмысленный разговор, поблагодарил и снова в коляску:

      «На Бертрамку!»

      «Куда, простите, милостивый пан?»

      Этот вопрос кучера услышал Зима, провожавший маэстро, он и разъяснил дорогу хозяину лошадей. У того сразу посветлели глаза, понял, куда надо ехать.

      А у Моцарта взгляд, наоборот, теперь утратил первоначальную радость:

      «Ну, предположим, письмо-то от Констанции я найду на Бертрамке, но что делать с Гвардасони? Возможно, Душек что-нибудь знает, положусь на него».

      Навстречу коляске зашумели тополя императорского тракта, а вот и каштаны, уже отцветают! В последний раз, в ноябре 1787 года, вокруг кареты кружили золотые листья, а сегодня его встречает запах акаций. А вот и верный страж Бертрамки, Волк, лает на незнакомых лошадей, расшумелся, нарушая покой и тишину в усадьбе.

      Все обитатели высыпали во двор. Увидели господина в треуголке,