всерьёз сердиться? Но именно в это время по дороге под горкой полз грузовик, увозил собранный с дороги снег, а водитель в ту именно секунду оглянулся назад, чтобы махнуть снегоуборщику.
Дарья больно ударилась головой о поребрик, и уже пыталась встать, слышала крики вокруг себя, но не могла понять, что происходит – всё, что запомнила, это огромное колесо, надвигающееся на неё. Всё, что успела сделать – прижать Винни-Пуха к себе и закрыть глаза.
Она очнулась, и была зима, но другая зима, в другом городе – та же одежда, Винни-Пух в руках, кулёк конфет в кармане, подарок от Лены. Но одна. Дарья шла, не понимая, что это и почему, и прохожие её не замечали. А потом она испугалась, увидев грузовик – вспомнила то жуткое колесо, запах резины и дизельного выхлопа – и что-то с ней случилось, она кричала и металась, и отовсюду на неё надвигались грузовики.
Пришла в себя в больнице. Ей сказали, что ничего страшного, что выспится, успокоится, и приедут её мама с папой – спросили, кому позвонить. Дарья сказала, кому, номер помнила, но с той стороны были другие люди, и ни о какой Дарье Васильевне Петровой не знали. Дарье снова стало плохо, она ничего не могла понять. Ей сделали укол, и вскоре она заснула. И снилось ей всё то же колесо, раз за разом – как оно надвигается, и что-то хрустит, и становится жутко больно. Просыпалась, иногда рядом оказывалась медсестра, и снова засыпала.
Она проснулась под утро от плача. В палате она была одна, точно помнила. А сейчас на соседней койке сидела ещё одна девочка, в больничной пижаме, и горько плакала.
И никто не спешит на помощь. Винни-Пух дожидался Дарью на тумбочке возле кровати. Она схватила игрушку и сумела встать. Чувствовала, что выспалась, вообще было такое странное спокойствие.
– Не плачь, – попросила она девочку, осторожно усевшись рядом. – Что случилось?
Девочка отняла ладони от лица… и Дарья узнала её. Почему раньше не узнала, непонятно. Это была Елена Трофимова, та самая Лена, которая толкнула её с горки, под колёса машины.
– Даша?! – видно было, что Лена напугалась, но у неё нет сил кричать и бежать, только вздрогнула.
– Я, – Дарья обняла её. – Лена, что случилось? Почему ты здесь?
– Д-д-д… – она силилась выговорить имя подруги, и не могла. Просто разрыдалась, прижавшись к её груди. – Прости меня, Даша, – сумела она прошептать минут пять спустя. – Прости!
– За что? – Дарья и в самом деле удивилась.
– Я столкнула тебя, – прошептала Лена. – С горки, под грузовик. Я видела, как он тебя задавил.
По спине Дарьи пробежали мурашки. Нет, не может быть, ей всё это показалось!
– Вот же я, – прошептала Дарья. – Вот я, Лена! Никто меня не задавил!
– Я видела, – и Лена снова разрыдалась. Дарья сидела, прижимая её к себе, и ей начинало становиться страшно. Она не задумывалась ещё о том, что бывает с людьми после смерти. «Ничего уже не бывает», говорили родители. Другие люди говорили другое, но вопросы