князя, кланялись, что-то говорили, но Иван не прислушивался.
Поскрипывая, тянулся гружёный обоз. И снова шли пермяки и вятичи. Наконец молодой князь нагнал дворянскую сотню. Они ехали по трое в ряд, все в кольчатых рубахах, в железных шлемах.
Саньку увидел в первой тройке, а впереди рослый ратник вёз червлёный стяг. Заметив князя, Санька выехал из строя.
– Здрав будь, великий князь. Воевод повидать едешь?
– Экий ты, Санька, непонятливый. Тебя увидеть приехал. Теперь не скоро в Москву воротишься.
Они ехали стремя в стремя, продолжая переговариваться. Рослые, не скажешь, что пятнадцатое лето на свете живут.
Князь был без брони, в лёгком кафтане, поверх которого накинут опашень[22], а голова непокрыта, волосы по плечам рассыпались.
Смотрит Иван на Саньку, а тот время от времени на товарищей по сотне поглядывает, потом снова на великого князя взгляд переводит. Говорит:
– Из Вятки на Двину пойдём, воевода Борис Матвеевич Тютчев сказывал, так что в Москву не скоро ворочусь, ты прав. Да и не на прогулку выступили, не на блины к новгородцам званы. Новгород орешек крепкий.
– Это так, – согласился Иван, – по первой поездке запомнились ожерелья Великого Новгорода, его стены и башни. Думаю, не вскорости одолеем их.
Придержали коней. Передовой отряд, сверкая броней, выехал на возвышенность. С ним и воевода Слепец-Тютчев.
– Расстаёмся, Санька, удачи тебе.
Перегнулся с коня, обнял друга. Санька вымолвил с надеждой:
– Может, в Новгороде свидимся?
– Нет, мне Москву от ордынцев беречь надобно.
Минул месяц, и с Ходынского поля разными дорогами началось выступление воинства государя московского. Первыми ушли передовые конные дворянские полки князя Холмского. На рысях провёл князь конницу. В головном полку везли стяг с ликом Спаса Нерукотворного.
Следом прошли полки второго воеводы – князя Стародубского. Фёдор Давыдович ехал на крупном коне, в кольчужной рубахе и воронёном шлеме. Ветер теребил его распушённую бороду.
Холмский и Стародубский повели полки на Русу. А вскоре выступили на Волок и Мету Стрига-Оболенский и татарский царевич Даньяр, а на Волоколамск уже изготовились полки самого Ивана Третьего с тем, чтобы оттуда начать наступление на Торжок.
С государевыми полками объединились и дружины братьев Ивана Васильевича. К ним присоединился князь Михаил Андреевич Верейский и Белозерский.
Вступило московское воинство на земли новгородские, пошли полки, уничтожая всё на своём пути. Жгли деревни, разоряли городки и угоняли в плен новгородский люд. Казнили непокорных, и летописцы сравнивали поход великих московских князей с Батыевым разорением.
Горели избы, и смрадный дым стлался над лесами и начавшими желтеть хлебными нивами. Били бубны, и гудели трубы. Московские полки шли покорять непокорный Новгород. Пыль из-под тысяч ног вилась столбом. Стонала и плакала Новгородская земля.
– Москва меч карающий над Новгородом занесла! – говорил