одобрительно похлопали по плечам каждого из них. Что – что, а в музыке и пении они понимали толк.
Пришли однажды Семен и Заимов к Джузеппе, который всегда нещадно ругал своих боевых товарищей за то, что они не берегут себя, а сам себя никогда не жалел и снова отлеживался после очередного ранения. В обществе все той же монашки, а может быть и не монашки даже.
– А – а, русские братья! – обрадовался посетителям Джузеппе, отодвинув немного в сторону, сидевшую уж слишком близко для духовных бесед свою святую особу. – Проходите! Проходите! Рассказывайте, что вы еще надумали натворить на моей многострадальной земле!?
– Нет, успокойся, Джузеппе! – ответил ему Семен. – Мы решили, что пока ты сам не скажешь, что нам делать, так мы будем вести себя очень даже тихо. А пришли мы к тебе вот по какому поводу. Мы тут с Александр Петровичем подумали, что негоже ему офицеру в моих подчиненных ходить и решили, что он должен быть командиром нашего взвода.
Джузеппе с удивлением приподнялся на своем ложе, взглянул на пришедших и как бы только потом, убедившись в серьезности этого заявления, спросил:
– А как же ты, Михалыч? Может, тебя назначить командиром другого взвода?
Что – то мне в этом не нравится.
– А что тебе может, не нравится, командир? – сказал Семен. – Главное, мы сами так решили. Петрович будет командиром, а я как бы комиссаром при нем.
Джузеппе от удивления даже присел.
– Как комиссаром? Это значит, ты будешь следить за порядком? Семен, но ты никогда не говорил, что служил в полиции!
Заимов и Семен дружно рассмеялись.
– Петрович, я не знаю, как разъяснить ему? – сказал Семен.
– Джузеппе, – обратился к тому Заимов. – Комиссар в современной армии при совдепах, это нечто вашего священника.
– Ну, тогда это другое дело! – вскричал Джузеппе. – Конечно, я согласен и даже очень рад, что наш друг Семен, наконец, будет просто духовным лицом!
– Беда с вами, итальянцами, – покачал головой Семен. – Джузеппе, комиссар в нашей армии, это не просто духовное лицо, как ты говоришь, призывающее бороться с нашим общим врагом – фашизмом, но всегда идущий впереди своих солдат, если надо первым погибает за правое дело!
– Это с вами русскими – беда, – промолвил в ответ Джузеппе, откинувшись на лежанку. – Что вы за народ такой, кем вас не назначай, так вам обязательно в самое пекло надо! И обязательно умирать! А ведь это невежи придумали, что самая почетная смерть для мужчины на войне или на женщине! На войне жертв и так хватает, а память женщины очень коротка. Жить надо, друзья, жить!
– Ладно, командир, обещаем тебе с Михалычем, что обязательно будем жить, – пообещал Заимов.
– Слово офицера? – спросил Джузеппе.
– А вот это уже как комиссар скажет! – ответил с улыбкой Заимов, прибавил. – Да и как повезет.
6.
Война уже совсем подходила к концу, жизнелюбивый Джузеппе старался, чтобы