сырья. Сначала я была крановщицей, а потом проверяла качество стали с помощью спектрального анализатора. Тогдашняя я так сильно ненавидела красные и синие рабочие спецовки, красные каски, белые полотенца, которыми мы обматывали шею, громоздкие изоляционные сапоги, рабочие перчатки; вся юность скрывалась и смазывалась за мрачными настроениями, а еще я гневалась на судьбу. Несколько моих одноклассников, которые работали в правительственных бюджетных организациях, зашли на завод меня навестить; я как раз топала со склада, не успев переодеться: все лицо в пыли, глаза стеклянные, под мышкой рабочие перчатки, пропитанные машинным маслом, а в руках старая эмалированная чайная кружка. Благодаря ветру я принесла с собой со склада леденящий холод и сильный запах железа. Увидев меня, одноклассники расхохотались, разумеется, в их смехе не было никакого сарказма, но я тут же осознала, что у меня появилась своя особая аура – аура нижних слоев населения. Один мрачный день сменял второй, за ним наступал точно такой же третий, я начала бегать, и в водовороте бега мои обиды и гнев постепенно разрастались, пробуждая ярость, мне хотелось во что бы то ни стало взбежать на высоту, покинуть это место.
Мне так не нравилась тогдашняя Хун, приспособленка, на все согласная ради роскоши, мелочная и запальчивая, но что самое неприятное – возомнившая о себе невесть что. В тот момент я даже не осознавала, как подчеркивают молодость девушки сталелитейный завод, физический труд, техника, механическое оборудование, моторы, вагонетки, лазерные датчики, электросварка и вымазанная в машинном масле синяя спецовка. Много лет спустя писательница по имени Сай Жэнь гордится всем этим, и более того, время от времени наперекор другим смакует грубую эстетику. Уйдя с завода, я больше никогда не бывала на том открытом складе, моя жизнь отдалилась от ржавчины, лазерных датчиков и таких неприглядных сопутствующих элементов, как физические усилия и испарина. Сейчас, стоит мне заговорить о том складе, как я прихожу в такое возбуждение, что руки трясутся на клавиатуре, а из глаз брызжут слезы. Столько раз поздними вечерами под ясным звездным небом Хун бежала, похожая на блестящую черную лошадку, вскидывающую сильные копыта, словно крылья, и от ее одиночества разрывалось сердце.
Склад располагался рядом с рекой, и ветер, всхлипывая, дул от воды, кружился, а потом проникал вглубь склада. Высокие бункеры простирались на двести с лишним метров, четырьмя рядами по пять бункеров в каждом. Погрузочные краны густо стояли, словно колосья в поле, на земле покоились рельсы, а свет далеких прожекторов время от времени скользил по складу, заставая врасплох голозадых парней и девушек, замерших в растерянности, а с высоты кранов раздавался дикий хохот. Хун гнушалась водиться с такими пошлыми людишками, она чинно-благородно брала книгу, делала кислую физиономию и ни на кого не обращала внимания. Иногда, наблюдая за жизнью бригады, Хун могла порадоваться, но очень и очень редко. Желание убежать повыше ни на минуту не покидало ее. У рабочих характеры