Интернационала среди тополей стояли старые деревянные дома.
Был на Металлурге и парк с озером. А в парке было чудо – вечный, и зимой и летом одинаковый, новогодний комплекс: большие гипсовые фигуры Деда Мороза и Снегурочки, пять молодых елей, которые в конце декабря украшали мишурой и гирляндами, качели, карусель и горка.
Зимним вечером в декабре мать везла меня на санках в парк. Красная от мороза и впечатлений, я каталась с ледяной горки и все норовила залезть на гипсовый валенок Деда Мороза. Пять молодых елей сияли огнями, а на их макушках блестели звезды. Кругом вопила, смеялась, визжала, падала, бегала, толкалась, сбивала друг с друга с ног и валялась в пушистом снегу детвора.
Потом мать сажала меня в санки и везла домой. Фонари, как часовые, выстроились вдоль заснеженной дороги. Мы шли мимо кинотеатра, украшенного новогодними флажками и плакатом с надписью «С Новым годом!». Мне хотелось спать под скрип снега под полозьями санок. Но, увидев на фронтоне ДК Металлургов бегущие змейки огоньков, я спросила:
– Что это такое, почему они бегут?
Эти огоньки меня восхитили. Мать не сразу поняла, о чем я. А потом объяснила:
– Они не бегут, они просто мигают по очереди. Сначала один фонарик, потом соседний.
– Но кто их зажег?
– Люди. К Новому году люди всегда украшают здания, это традиция.
Люди, зажегшие эти бегущие огненными змейками фонарики, меня тоже восхитили.
Мать не восхищалась ничем. Она просто шла. Под ее сапогами скрипел наст. Дома нас ждал горячий чай. Через год к власти придет некий Горбыль, меченый родимым пятном по лбу, и Империя зла ощутит неотвратимое дыхание перемен. Как хорошо, что в тот вечер мы не знали об этом ничего.
Роза и мертвецы
В феврале по телевизору показывали похороны генсека Андропова. Бабуля Мартуля смотрела и плакала. Эти похороны навели ее на мысль, что нужно привезти из далекой деревни Существо – мою прабабку Ульяну Прокопьевну. Люди умирают быстро – был человек и нет его. А прабабка в последнем письме написала, что совсем плоха и ходить самостоятельно не может.
Против этой затеи высказался отец: «Всех теперь, что ли, в квартиру тащить?». Но бабуля Мартуля проявила настойчивость и перевезла Существо в наш Город на Волге.
Вскоре из своего старого дома Существо переселилось в нашу Большую комнату и заняло тахту деда за шкафом. Мне оно делало замечания: «Света, не прыгай! Света, не вертись, голова от тебя кружится! Света, не грызи ноготь, улитка в животе заведется!». Существо сидело на тахте целыми днями и ворчало.
Часто по выходным меня оставляли одну с Существом: бабуля Мартуля была на дежурстве в цехе, а мать с отцом отправлялись гулять. Мы сидели молча, пока я не начинала барабанить об пол игрушечным ведерком. Существо говорило:
– Не стучи!
А я, бесчувственная скотина, еще сильнее начинала стучать.
– Кому говорю, не стучи! Сейчас тараканов