нам долю.
– Я понимаю, просто вчера ко мне приходили люди от Серёги Сквозняка и сказали, что я должен засылать долю им. Вы не от него случаем?
Боковым зрением, я заметил, как Стёпа выпятил нижнюю губу и одобрительно закивал на мою хитрость.
Парни немного замешкались. Несколько секунд молчание висело между нами, и никто не решался его нарушить. Главарь ещё раз обернулся на своих и, получив утвердительный ответ, сказал:
– Серёга Сквозняк работает не по этому району. Мы не от него. Но тебе лучше засылать нам.
– А вы точно с ним договоритесь, чтобы не платить и одним, и вторым?
– За это не очкуй. Утрясём. Тебе главное нам откашлять пару сотен. Мы дали тебе пару недель развернуться, так что давай. Завтра вечером к тебе подойдёт наш человек и скажет, что он от Вани Художника. Отдашь ему деньги и не увидишь нас до следующей недели. Всё понятно растолковал?
Я взглянул на Стёпу. Стёпа едва заметно кивнул.
– Договорились.
Мы пожали руки и разошлись.
Уже сидя в кафе и попивая горячий чай, я спросил у Стёпы:
– Ну что скажешь?
– Я немного в замешательстве. Вроде молодые ребята, ещё не окрепли и не чувствуют почву под ногами, но в тоже время уверенно дали отпор Сквозняку. То ли на понт берут, то ли реально Сквозняк тут не работает. Короче, деньги им пока давать не следует, потому что почувствуют запах наживы и присосутся, как клещи к дойной корове. Лучше добровольно уйти под крышу к Сквозняку. По крайней мере, там хотя бы надёжнее, и точно знаешь, что за тебя, если какие рамсы будут, впрягутся его люди. А с этими тёмными лошадками ничего не известно.
– Мне скрываться, что ли, от них?
– Первое время да. Я завтра подниму старые связи, глядишь, и выйду на кого-то из людей Сквозняка. Там будет видно. А пока что ложись на дно и не рыпайся. На всякий случай держи травмат. В армии служил, думаю, разберёшься.
Стёпа под столом передал пистолет, который я тут же спрятал за пазуху.
– Может мне закрыть пока эту точку. Ну пока не утрясётся.
– Не нагоняй панику. Продавцов они не тронут, им это не выгодно. Им ты нужен. Хотя и тебя они не должны тронуть. Припугнут, может, по голове настучат, если поймают, но на первый раз ничего серьезного быть не должно. Так что упади на дно, пока я с тобой не свяжусь.
– Сделаю, – с некоторой долей отчаяния сказал я.
Перед сном Катя опять спрашивала, что же такое случилось, но я был непреклонен. В этот раз я подготовился к разговору и привёл весьма убедительные доводы. Вроде бы поверила.
Два дня не выходил из квартиры. Постоянно смотрел в окна и не расставался с травматом, который приходилось скрывать, в том числе и от Кати.
Звонила тётя Люба, доложила, что подходили какие-то странные типы и спрашивали какого-то художника. Говорили про какие-то деньги. Я успокоил её, сказав, что всё уладил. А у самого сердце кольнуло. А вдруг всё-таки эти ребята не выдержат и припрут тётю Любу к стенке. Ведь на мне грех будет.
С этими