палец к губам, требуя тишины.
Мы все укрылись за кустом – было слышно, как к нам очень шумно кто-то ломится, светя фонарем. Турка показал знак ладонью – мол, оставайтесь здесь – а сам боком, бесшумно отступал в сторону. В лесу стояла практически полная темнота, наши глаза постепенно привыкали к ней. А вот идущие с фонарем, наверное, ничего не видели за пределами его луча. Я услышала возбужденный Сашкин голос:
– Пошли! Не догоним сейчас – не догоним никогда!
– Да ну, Сань, глупо по темноте идти ради того, чтобы ты себе девку вернул.
– Да не в девке дело, идиоты! Вы понимаете, у нас же заложников не осталось! Они же теперь нас перестреляют, как кроликов! Втихаря, из-за кустов или деревьев – попробуй в них попади!
Они стояли и решали – что же делать? Кто-то держал фонарь в опущенной руке, но рассеянный свет частично освещал бок стоящего. Откуда-то слева, куда ушел Турка – вылетела стрела и вонзилась в этот освещенный бок, покачивая оперением. Раздался вопль боли, и на землю опустился тот самый лысеющий тип, который сторожил Милу. Его искаженное страданием лицо мелькнуло в свете фонаря и опустилось во тьму.
– Вот видишь! Отходим! – голос рябого Толяна.
Сашка со злобой палил в сторону, откуда прилетела стрела. На всякий случай Ефим пригнул нас обеих к земле – и теперь они лежали пластом, а я на боку, уткнувшись лицом в траву.
– Они же где-то здесь! Совсем близко! – орал Сашка – Что там с ним?
– В кишки…
– Тогда забирать смысла нет. Уходим!
И они быстро отступали к домику – Сашка, рябой здоровяк и лысый молчаливый мужик. Раненный тип был еще жив, он лежал на земле и стонал. Свет фонаря растаял в темноте и глаза опять постепенно привыкли к мраку. С тихим шорохом возле лежащего появился силуэт Турки – чуть слышный скрип вынимаемого из ножен ножа, ужасный хрустящий звук – и раненный затих.
Из-за забора я слышала, как Сашка с руганью гремит оружием в сумке – я видела ее возле домика, когда они меня туда вели. Наконец он нашел автомат и принялся строчить по забору.
– А-а-а! Не дамся! Огонь повыше, всем следить за забором! Ворота проверь!
Турка вроде бы шел к забору, но, услышав автоматную очередь – остановился. Потом стал так же тихо пробираться к нам. Подойдя, в тусклом свете звезд он показал какие-то непонятные жесты – двумя пальцами на Ефима и Милу, потом – как будто треугольник нарисовал. Я ничего не понимала. Мила сообразила первой:
– Наш дом?
Турка кивнул.
– Ты хочешь сказать, чтобы мы шли в наш дом?
Еще один кивок. Теперь уже Ефим присоединился к разговору:
– А ты останешься здесь?
Турка кивнул.
– Мне остаться с тобой?
После недолгого колебания Турка энергично замотал головой и демонстративно ткнул в меня и Милу.
– То есть, мне лучше пойти с девушками и охранять их?
Турка