негодования, и язык Его, как огонь поедающий» Вижу собственными глазами, как ты выбегаешь из дома, платье объято пламенем, и руки твои в крови.
На этом мои воспоминания обрываются.
7
После того, как я заканчиваю этот ужасный рассказ, ты предлагаешь выпить. И в этой тишине, скорее всего, у тебя рождаются странные мысли. В номер приносят шампанское, но забывают принести еще один бокал. Тебе не кажется это странным, но я набираю номер телефона для того, чтобы попросить принести еще один.
– Думаю не стоит этого делать, – говоришь ты и нажимаешь на рычажок телефона, – мы справимся и с одним бокалом.
Тебе не кажется, что в моей истории слишком много случайностей, спрашиваю я.
Падаю на кровать, а ты ложишься на меня сверху, и мы соприкасаемся носами. Чувствую запах твоей мятной жвачки. Наши глаза встретились – твои серые и мои зеленые, наша кожа почти срастается, а твои волосы, твои прелестные вьющиеся локоны, скрывают мое лицо от внешнего мира. Как ширма. Как занавес. Длинные пряди прикрывают видимость по обе стороны моего лица, и я в этой интимной полутьме вижу правильные черты твоего высеченного, как из камня лица, теплое дыхание и желание поцелуев. Мы одни в этом пустом мире, – говорю я, – разве ты не чувствуешь одиночества находясь здесь со мной?
– Знаешь, я больше не хочу обсуждать тот злополучный вечер, когда все это случилось. Этого больше не существует, ты же видишь, что теперь я с тобой и это главное.
Мне кажется, что иногда я все также отчетливо чувствую запах жженой ткани твоего свадебного платья, говорю я. А если верить статистике, то огонь единственная беспристрастная стихия.
Мы пьем шампанское, я глажу твои кисти рук, а когда обнимаю, то ты говоришь, что никто и никогда не обнимал тебя так. Не знаю верить ли этому, ведь, кажется, я самый настоящий среднестатистический неудачник.
– Ты же знаешь, что это не так, – говоришь ты, – просто тебе нужна моральная поддержка. К сожалению, почти всегда, но думаю в этом и есть твоя отличительная черта.
– Я всегда хочу быть один!
– Это изюминка.
– Мне кажется, что у меня не все порядке с головой!
– Это особенность всех писателей.
– Я никогда не напишу своей лучшей книги!
– Это потому что каждая последующая будет лучше предыдущей, и так до бесконечности, – говоришь ты, – и так до самой смерти, как тебе и хочется.
Своего рода творческая идентификация, анатомия сознания, разрез созидания конкретного человека. К сожалению, я мало понимаю, кто я такой. И кем стал. Я не понимаю, почему люди отказываются от нормального и общепринятого пути, почему выбирают дорогу отчуждения, ограничения себя во всем. Я твое ничто. Я твоя пустота, которая никак не может наполниться. Я твое не родившееся дитя. Твой страшный сон. Я говорю, что помню ночное бдение, в котором мы с тобой впервые поцеловались. Пусть на грани яви и фантазии, но сделали