опрятно.
Был конец июля 1689 года; осень уже чувствовалась и в рано наступавшей темноте, и в прохладе вечеров, но это была отрадная после дневного зноя прохлада. Надворные окна были открыты, кое-где слышались тихий говор, смех, где-то пела скрипка. Кукуй-слобода затихала рано, но засыпала в сравнении с Москвой поздновато.
В эту-то темную ночь и пробирались, минуя заставы и рогатки в Кукуй-слободе, стрелецкие сорванцы Кочет и Телепень. Оба они были порядочно навеселе, и дело, за которое они взялись, казалось им совсем пустяшным, тем более что они сразу же натолкнулись на следы молодых Карениных. У Телепня на Кукуе было немало не только знакомцев, но и приятелей. Оказалось, что Михаила и Павла Родионовичей Карениных действительно частенько видели в слободе и знали, куда и к кому они ходили. Все было так, как рассказывал стрельцам Анкудин Потапыч. Сыновья боярина Каренина бывали у почтенной, уважаемой всеми в слободе дамы, Юлии Шарлотты фон Фогель, одиноко, но вполне независимо жившей в наемном домике с двумя подростками-детьми. Боярские сыновья, по рассказам, относились к Юлии Фогель, как любящие дети к матери, и она в свою очередь была матерински добра с обоими юношами.
– Ишь ты, выходит, что не наврал нам старик, – глубокомысленно произнес Кочет, – правду сказал….
– С чего ему врать-то! – согласился Телепень. – Значит, завтра доложим все как следует, и чтобы сейчас рубли на бочку…
– Погоди ты с рублями! – приостановил его более рассудительный товарищ. – Дай дом хоть найти.
– А то не найти, что ли? – захвастался Телепень. – Я тот дом знаю, видал… Вот только темно, да земля с чего-то, прах ее побери, под ногами пляшет! – И, как бы желая доказать справедливость своих слов, Телепень так качнулся, что едва не свалил с ног своего друга.
– Вот в том-то и все дело, что земля заплясала, – чуть слышно засмеялся более трезвый Кочет, – а еще чужой дом в немчинской слободе по приметам искать собираешься.
– А что ж, не найду, что ли?
– Может, и найдешь, да он-то у тебя из-под носа убежит… Что тогда, не догонишь ведь?
Телепень подумал было сперва, что ему нужно разобидеться на насмешку приятеля, но потом решил, что, на ночь глядя, ссориться не стоит, и совершенно неожиданно брякнул:
– А я спать лягу!
– Это как же так спать? – опешил Кочет. – Где?
– А вот в канаву лягу… Дождя давно не было, сухо… До утра просплюсь и найду тогда твой проклятущий дом… Уж об утро он у меня не убежит… Я тогда поймаю его, не выпущу…
Кочет не на шутку растерялся.
– А я-то как же? – спросил он.
– А ты уж как знаешь… Поди да погуляй маленько до утречка. А то знаешь что, братейник? Где это мы? А, около кирки ихней… попов дом, стало быть, близко… Да, так и есть… около него стоим… Хочешь, к ихнему попу в сад заберемся? Там у него сл-а-авная беседочка есть… в ней и завалимся… Важно до утра поспим… Хочешь, что ли, братейник?
Совсем не улыбалось Кочету болтаться до утра, да еще без силача Телепня, по улицам незнакомого