что Гильбоа восторжествует.
Он сел. Он хотел, так как Жанна была еще очень молода, посадить ее к себе на колени. Она сделала движение рукою, остановившее его. Он нисколько не смутился и сказал:
– Милочка, обдумала ли ты? Я дал тебе две недели.
Жанна имела твердую волю нежных и кротких душ. У нее не было порыва к сопротивлению, не было гнева в борьбе, но она умела говорить нет.
– Дядюшка, – ответила она, – я вам говорила и повторяю, что я вас не люблю и не хочу за вас выйти. Всякая попытка будет бесполезна, откажитесь от вашего намерения.
Де Гильбоа несколько побледнел. Он пробовал употребить кротость, он осыпал Жанну знаками дружбы – этот способ ему не удался; другой на его месте попытался бы напугать ее. Он был слишком хитер, чтобы сделать эту ошибку. Он изучил Жанну, он знал, какая твердость скрывается под ее слабой наружностью. Он понаблюдал за молодой девушкой, убедился, что ее решимость тверда, печально улыбнулся и со вздохом сказал:
– Милая малютка, вы правы! Когда не любишь, не надо выходить замуж. Если я вам надоедал, то это потому, что желание умирающих священно. Ваши родители взяли с меня обещание жениться на вас. Я настойчиво просил вашей руки, для того чтобы исполнить это обещание.
Жанна уже слышала об этом обещании своего дяди, но не верила его словам.
– Дядюшка, – сказала она, – мои родители наверняка желали моего счастья. А оно заключается не в этом.
– Я не настаиваю, моя милочка. – И он прибавил, любезно поцеловав ей кончики пальцев: – Теперь, милая Жанна, более не будет речи об этом между нами. Я подумаю о том, как бы прилично вас пристроить и представить в свете. До свиданья.
Жанна с удивлением смотрела, как он уходил. Оставшись одна, она прошептала:
– Это невероятно! Он уступил…
Она принялась мечтать. Мысли ее улетали в ту сторону, где исчез Жорж.
Пока она размышляла таким образом, Гильбоа встретил в коридоре своего управляющего. Тот, по-видимому, его ждал.
– Ну, барон, – спросил он шепотом, – решились вы на сильное средство?
– Надо! – сказал барон.
– Пойдемте!
Они оба заперлись в кабинете Гильбоа.
Бедная Жанна! Дядя ее, выйдя из той комнаты, где составлялся заговор, сиял от радости; раз десять прохаживаясь по саду с волнением, он прошептал:
– Надо ее обесславить и сделать огласку! Если она еще станет сопротивляться, это будет невероятно!
Глава IX
Как Фуше и Савари соперничали из-за Кротов
Оба начальника Кротов, простившись с своими товарищами, вернулись в гостиницу и, оставшись одни, держали совет. Положение их казалось усыпано опасностями. Жорж, с неслыханной отважностью воспользовавшись своими украденными правами, явился ко двору. Конечно, их имена, которых никто не мог у них оспаривать, давали им доступ в замок. Эта смелость была даже благоразумна. Кто осмелился бы отыскивать Кадруса под маской кавалера Веккиа? Однако, так как Фуше, министр