грабеж? Как тогда объяснить этот двойной грабеж? Мне казалось, что я схожу с ума.
В то время как эти мысли проносились у меня в голове, госпожа Монпарно предавалась самому бурному гневу.
– Негодяйка! Воровка! – кричала она, бросаясь к молодой девушке. – Ты обокрала меня!
– Уведите мадемуазель Перанди! – крикнул мне судебный пристав, стараясь удержать вырывавшуюся от него госпожу Монпарно.
Я взял Софи под руку. Она едва держалась на ногах. Я отвел ее в столовую и усадил в глубокое кресло, где любила отдыхать после обеда страдавшая дурным пищеварением хозяйка дома. Молодая девушка не сопротивлялась. Она едва сознавала то, что происходило вокруг нее.
– Успокойтесь, Софи, успокойтесь, – говорил я, стараясь привести ее в себя. – Будьте мужественны, умоляю вас!..
– Ничего, ничего, не беспокойтесь, – говорила она, постепенно овладевая собой, – мне уже лучше. Столько потрясений за один день. Есть от чего умереть.
– Не надо! Ради бога! – воскликнул я. – Все устроится. Госпожа Монпарно успокоится, поймет…
– Дойти до такого состояния из-за денег!.. – простонала Софи. – Вы слышали, как она на меня кричала?
– Забудьте об этом. Вы знаете ее характер…
– Настоящая ведьма! Как она отравляла жизнь своему мужу. Если бы его не убили, он, наверно, рано или поздно покончил бы с собой.
– Ради бога, не говорите этого, – испугался я.
К счастью, мы были одни. Но эта неосторожная фраза разом пробудила во мне мои сомнения.
– Скажите мне, – прошептал я взволнованно, – скажите мне… Вчера вечером вы… были в Ницце?
– А где же я могла быть? – пожала она плечами.
– Здесь? В этой комнате? – добивался я.
– В котором часу?
– От шести до восьми.
– Нет. В это время госпожа Монпарно и я были у госпожи Орселли. Там мы обедали и отправились все вместе в казино.
Я облегченно вздохнул.
– И долго оставались там? – спросил я почти веселым тоном.
– До двенадцати часов.
– А потом?
– Потом вернулись домой и легли спать.
– Значит, госпожа Монпарно может засвидетельствовать, что вы провели ночь здесь?
– Конечно. Тем более что во время отсутствия ее мужа я сплю с ней в одной комнате. Но почему вы меня об этом спрашиваете?
– Так! – ответил я уклончиво. – Просто так, пустяки… Теперь, когда тяжесть подозрения спала с моей души, мне не хотелось посвящать ее в мои мрачные мысли.
Само собой разумеется, что мне ни на одну минуту не пришла в голову мысль, что Софи может быть виновницей смерти своего опекуна. Но я не мог забыть таинственных намеков Кристини, которые в данную минуту казались мне вполне объяснимыми, являясь естественным следствием желания во что бы то ни стало соблюсти интересы своего общества, даже если бы для этого необходимо было прибегнуть к клевете. Поэтому мне было особенно приятно сознавать, что Софи может доказать свое алиби. Само собой разумеется,