и свернули в переулок. У дома с резными наличниками дед неожиданно скомандовал:
– Стоять, – и, продолжая держать дуло в направлении конвоируемого, стукнул несколько раз в окно, одновременно крикнув: – Дарья, ты дома?
Окно распахнулось, и выглянула пожилая круглолицая женщина. Она была без платка, и волосы в беспорядке свисали ей на плечи. Пара седых прядей упала на глаза и мешала ей по-настоящему рассмотреть пришедших.
– Что тебе надо, старый хрыч? Чего орёшь под окнами? – недовольно спросила женщина, узнав Пахомыча.
– Открывай, постояльца привёл тебе.
– Нужен он мне. Без постояльцев обойдусь.
– Не ерепенься, открывай. Его Пал Иванович к тебе на постой послал.
– Ну да! Опять бесплатно. Он ещё с прошлого раза мне ни копейки не заплатил.
– И-и-и, когда это было. Да ты своего не упустила. Сколько тогда продуктов перетаскала из магазина и с колхозного склада. Роту неделю кормить можно было.
– А ты мои продукты не считай. Сам вечно трёшься возле начальства. Тоже, небось, тебя талонами не обходят.
Окно с треском захлопнулось, и через несколько секунд хозяйка дома появилась в дверях: невысокого роста, пышнотелая, в выцветшем ситцевом платье, подвязанном поверх потёртым фартуком с дыркой почти посередине, на голых, неестественно распухших ногах – растоптанные тапочки. На голову она успела накинуть лёгкий хлопчатобумажный платок. Остановившись, женщина недружелюбно, даже с некоторой неприязнью посмотрела на Анатолия, отступила в сторону и показала жестом, чтобы входил. Пахомыч хотел было тоже пройти, но Дарья заступила ему дорогу.
– Нечего тебе делать у меня в доме… И что это за постоялец без вещей?
– Сейчас принесу из фельдшерского пункта, – заверил старик и пристрожил Анатолия: – Ты смотри не балуй. Дарья, присматривай за ним. Оч-чень подозрительная личность.
– Ладно, иди уже, сама разберусь как-нибудь.
Анатолий прошёл через сени в открытую дверь и оказался в просторной комнате – кухне, по всей видимости. Дальше, за открытыми двустворчатыми дверьми, виднелась ещё одна комната.
Вошла хозяйка.
– Садись к столу, – показала рукой на табурет. – Чаю я, голодный ты.
Только теперь Анатолий вспомнил, что после небогатого завтрака в фельдшерском пункте не брал и маковой росинки в рот, и почувствовал голод. Он присел на табурет и виновато посмотрел на хозяйку:
– Я думаю, что недолго пробуду у вас, возможно, два-три дня.
– О-о, милай, не зарекайся. Наш капитан быстро погоняет, да медленно едет. Пару раз у меня уже были постояльцы, так месяцами жили, пока сверху разбирались.
– А где это – сверху? В районе, что ли? Так далеко он от вас?
– В районе, наверное. А может, где и подальше. Не знаю. Я в районе никогда не была. Сижу в своём уголке безвылазно. Да и что там делать? Всё, что нам нужно, Пахомыч привозит.
Разговаривая,