замерзало, теряло чувства. Тику хотела закричать, хотела позвать, – но даже мысли ее уже не слушались.
А потом свет рассеялся мириадами искр. Еще миг – и они угасли, наступила темнота.
Таблица 4
Сестру мою в камень они заковали,
И отправились в путь –
Пьющих кровь убивать.
Поклялись, что очистят всю землю
От демонов этих,
Вселяющих страх.
Я же пробрался в заклятый дом,
С сестрою проститься.
Но войти не посмел я туда.
Демон там был,
Чьи волосы цветом, как кровь.
Тику он звал и пытался сломать
Печать бога Ану.
Но чары крепки, одолеть их не смог он,
И прочь он ушел.
Видел меня или нет –
Я не знаю,
Но горе его человеческим было.
Демонов нет среди нас с этих пор.
Говорят, кто-то жив и избегнул расправы,
Прочь убежав.
А сестра моя, Тику,
Все спит под камнями.
Это заклятье не пробуй разбить,
Обряд очищенья свершен над Уруком,
Я же жертву за душу сестры принесу.
Близка моя смерть,
Потому оставляю здесь эти слова.
Да хранит тебя Ану!
***
Тику смотрит на голубое небо, на окна, сверкающие в лучах солнца, и думает: Прошу, найди меня.
Она берет лист бумаги и складывает самолетик, как ее научили. На крыльях его буквами чужого языка она пишет: "Эррензи". Прижимает самолетик к груди, на мгновенье замирает, ни о чем не думая. Потом размахивается и бросает самолетик в окно.
Ветер подхватывает его и несет прочь, над улицами, над крышами домов. И вот он уже скрылся из виду, а Тику все стоит и смотрит ему вслед.
ЧАСТЬ 2. ЛАБАРТУ
ЭКИММУ
Потому что душа всего живого – в крови его, и я назначил ее вам для жертвенника, чтобы очищать души ваши, ибо кровь эта душу очищает.
Книга Левит, глава 17, стих 11.
В те дни не было царя над Израилем, и каждый делал то, что ему казалось справедливым.
Книга Судей, глава 17, стих 6.
Сначала она увидела небо. Ослепительно-яркое, голубое небо в просветах между ветвями и пятна солнечного света. Сначала ничего не было, кроме полуденного света и колыхания зелени в вышине, а потом звенящая тишина расступилась, и появились голоса птиц, шелест ветра и журчание воды. На языке был незнакомый вкус – раскаленный, зовущий и темный, а тело сковывала слабость. Попыталась пошевелиться, но смогла лишь повернуть голову и увидела рядом человека.
Только это был не человек.
Воспоминания вернулись прежде, чем она успела зажмуриться, и вместе с ними вернулся и ужас. Она хотела закричать, но голос не послушался, хотела подняться, но тело было слишком слабо. Пальцы бессильно скребли землю, пытаясь найти опору, губы горели от вкуса крови, и невозможно было отвести глаз от того, кто сидел на камне рядом с ней.
Край плаща, наброшенный на голову,