господа социал-демократы и социал-революционеры? Впрочем, за что выступают последние хорошо видно из названия их партии: за хаос и террор. Степан Балмашёв же кончил, как и полагается: на шлиссельбургской виселице. О судьбе этого человека Горскому поведал бывший инспектор киевского университета, а ныне негласный инспектор кадетского корпуса действительный тайный советник Константин Трофимович, с которым, несмотря на один щекотливый эпизод, у Антона Федоровича остались добрые приятельские отношения. Будучи одним из любимчиков его превосходительства и к тому же отставным полициантом, Горский быстро попал в опалу среди сокурсников, которые в одночасье разглядели в нем шпиона, коим он, разумеется, никогда не был. Ни одного баламута за время своей учебы Антон Федорович не выдал, однако же неизменно считался предателем и шпиком.
Устало потерев глаза, коллежский секретарь понял, что жутко утомился. Кое-как устроившись в углу жесткой скамейки, он сумел-таки заснуть прежде, чем поезд добрался до Дашицяо. Путешествие заканчивалось, а потому душа Антона Федоровича ликовала: наконец-то он покинет осточертевший вагон и приступит к службе!
Проснулся Горский рано. От полулежачего-полусидячего положения затекли члены. Лихорадочно разминая отнявшуюся руку, другою он вытаскивал часы.
– Доброе утро, Унгебауэр… – прошептал Антон Федорович своему бодрствовавшему товарищу. – Седьмой час доходит…
– Угу, – кивнул Демьян Константинович. – Хочу тебя поздравить, мой друг.
– С чем? – не понял юноша.
– Мы в Квантунской области.
– Вот как? Это же превосходно! – лицо коллежского секретаря расцвело. – Значит, скоро мы будем в Дальнем?
– Точно так, ваше благородие, – пафосно ответил лейтенант.
– А ты мне так ничего о нем и не рассказал!.. – с досадой выдохнул Горский.
– Непременно расскажу. Я от своих слов не отказываюсь. Но сперва ты увидишь всё сам.
– Представляю, какой это грандиозный порт! Какая внушительная стройка!
– Не хотел бы тебя разочаровывать, – деликатно кашлянул Демьян Константинович, – но, право, не жди от Дальнего чего-то выдающегося.
Горский поутих.
– Тебя кто-нибудь встретит? – поинтересовался Унгебауэр.
– Встретить… должны, – неуверенно ответил Антон Федорович. – По крайней мере, так говорил Кондратий Яковлевич.
– Кто такой Кондратий Яковлевич?
– Судебный следователь. Помнишь, я тебе о нем рассказывал. Я служил под его началом.
– В Киеве?
– Ну а где же?
– Ха-ха! – лейтенант рассмеялся противным злым смехом.
– Отчего ты смеешься?
– Я поражен твоей наивностью. Неужели ты думаешь, что кому-то здесь нужен?
– Позволю вам заметить, Демьян Константинович, – холодно произнес Горский, – что вы позволяете себе потешаться над судебным