вид. Летом вокруг больницы выросли клумбы с красивыми цветами, а территорию её стал окружать низенький зелёный заборчик из штакетника. Оконные рамы и двери засияли под слоем свежей краски, пол в коридоре больницы и в палатах засверкал как ёлочные игрушки. Больница стала гордостью посёлка, а её главный врач получил заслуженное уважение всех его жителей. Главным врачом была молодая женщина 1927 года рождения – Зоя Фёдоровна Григорьева. Моя мать и она стали подругами на всю жизнь. А я помню Зою Фёдоровну с момента как помню себя и до самой её смерти. Я рос и взрослел на её глазах, и она взрослела и старела вместе со мной. К сожалению, проводить её в последний путь я не смог, её дети – сын и дочь не сообщили мне о её смерти. Известие о её кончине я получил через месяц от своего родного дяди Толи. Сейчас я часто вспоминаю эту замечательную женщину, выросшую без родителей в детском доме, но ставшей прекрасным человеком и чутким врачом. А какие она писала изумительные стихи, не шедевр, но от души. Её постоянно приглашали на все городские и районные мероприятия, дарили подарки и вручали грамоты, а она читала свои стихи. Общественница до самой смерти, которую никогда не ждала и о которой никогда не думала. Она жила активной жизнью до своих последних дней.
В той больнице трёхлетним мальчонком как-то пришлось полежать и мне. Зоя Фёдоровна постоянно навещала меня, успокаивала, когда мне было грустно, а грустно мне было весь тот больничный период. Проснувшись, я подходил к подоконнику и смотрел на свой дом, надеясь увидеть маму или отца, но они были на работе и приходили ко мне лишь вечером, поэтому единственным моим утешителем была Зоя Фёдоровна.
Со слов матери знаю, родился крепышом, а рос плохо. Худеньким был. Помню, ровесники дразнили Кощеем Бессмертным. Тогда мне было обидно это слышать, сейчас я бы с удовольствием стал бессмертным, но не долго, лет до ста, не больше.
Вот по этой причине, своей худобе, я лежал в больнице. Родители хотели выяснить, почему я плохо набираю вес и отстою в росте от своих сверстников. Что они выяснили, не знаю, но поправляться стал. Не стал богатырём, каким мне предрекала быть акушерка, но и не стал пузаном, какими сейчас являются мои сверстники. Я поджар, активен, мой шаг широк и быстр, ум ясен и чист. Если бы был пышкой в детстве, то уж точно неповоротливой глыбой сала сейчас. Слышал, чтобы похудеть, модницы и пышки моего времени специально заносят в свой организм паразитов. Если увидите, что какая-либо модница елозит на стуле, знайте, у неё под хвостом шлея в виде паразита.
Тётин дом и она в окне. Среди цветов моя мать, на её руках я, мне где-то 1,5 года. Слева от неё Валерия, справа её старший сын Юрий, рядом с ним Толя.
В моих семейных альбомах много фотографий, многие из них напоминают об ушедших в далёкое годах. На одной из них мне года три, не больше, я сижу в воде реки в метре от берега, худю-ю-ющий… ну, прям малёк-вьюнок. Спасибо дяде