постоянно боящуюся ляпнуть что-то не то в разговоре – пригласили. Едва ли не впервые ее не как довесок к матери или Полине. Было от чего прийти в возбуждение.
11
Матвей, с присвистом съезжающий с лестницы, чтобы встретить гостью и провести ее к царице квартиры Анастасии Федотовой, блистающий своей медвежьи-кошачьей ухмылкой, с изумлением воззрился на вскользнувшую Веру, любезно благодарящую швейцара.
– Добрый день… – оборонила Вера сквозь радостную улыбку удивительных совпадений и ощутила странное спокойствие даже в вопиющей, казалось бы, ситуации.
Матвей то ли ахнул, то ли подавил смешок и громогласно предложил визитерше проследовать в гостиную.
– Значит, вы любите не только театр?
– Вы запомнили…
– Такое забыть сложно, – ответил он вполне серьезно то ли оттачивая мастерство непревзойденного собеседника, то ли обнажив искренний порыв. – Тетя приятно удивлена вашим видением.
– А я удивлена тем, что столкнулась здесь с вами. – «Особенно без спутницы».
– Я тоже был крайне удивлен историей вашего знакомства – тетушке это вовсе не свойственно, она мастер дистанций.
– Хотите сказать, мне повезло?
– Это уж вам решать, – вновь рассмеялся Матвей.
Вера не узнавала сама себя – в тот вечер она была искрометна, игрива и остроумна, раскланявшись с приветливой семьей Федотовых почти друзьями и заручившись будущими встречами.
Когда Матвей вернулся к тете, чтобы поскорее отвязаться от нее и убежать в потаенную пульсацию столицы, он со смешанным чувство поймал на себе ее сощуренный взгляд и догадался, к чему он относится.
– Так ты ее пригласила специально?
Анастасия улыбнулась, переведя глаза на плечи племянника.
– Не изменяешь себе.
– Я лишь хочу, – разомкнула уста Анастасия, – чтобы о тебе кто-нибудь позаботился.
– Я сам о ком хочешь позабочусь.
– Это мне известно. И все же здесь подошел бы симбиоз. В одну сторону играть не слишком интересно.
– Поражаюсь твоему лексикону в домашнем кругу.
– Ежедневная парадность надоедает.
– Короче говоря, тебе не терпится меня женить.
– Насколько я поняла, ты сам не против. А я лишь хочу, чтобы тебе не пришлось краснеть за избранницу.
– И ты всерьез думаешь, что можно это сделать так – пригласив домой едва знакомую девицу?
– Не думаю. Но если не пытаться, ничего и не будет. А вы чудно смотритесь вместе.
– Снова эта фраза…
– Это много значит!
– Не для меня.
– Я хочу, – Анастасия запнулась. – Хочу… чтобы тебе больше ничего не угрожало.
Матвей помрачнел.
– И чтобы твоя жена была тебе другом, а не разрушала то, что уже начато.
– Я же не нажал на курок тогда.
– Но мог, милый. Все мы слишком тонко слеплены.
– Бедность, болезнь, уныние, печаль, одиночество… Меня всегда поддерживала мысль, что, как бы ни было плохо, если ты не рушишь