мне нужно с тобой поговорить. Иди сюда. Анекдот потом прочитаешь, вечером.
Жена вопросительно посмотрела на меня и улеглась на меня сверху под одеяло.
Я ей рассказал о картинах, о том, что вероятно Стасу нужны будут большие деньги на лечение и о предложении японца купить триптих за пятьдесят тысяч евро. Лена слушала внимательно и серьёзно, временами мой рассказ коротко прерывался нашими поцелуями. Когда я кончил, Ленкины глаза стали узкие и она стала смотреть на меня, но я знал, что она меня в этот момент не видит, она представляет себе или бедного больного Стаса, сидящего у какого-нибудь гастронома с протянутой рукой: мосье, же не манж па сис жур…, или как выглядят эти мои картины. Она пыталась представить эти картины в своём воображении.
– Саш, я хочу их посмотреть.
– Тогда быстро завтракаем и едем в бюро.
– А мне на занятия к девяти.
– Успеем. Я отвезу тебя на своей машине.
Завтрак и сборы были недолгими и минут через сорок мы были в моём кабинете.
Картины висели слева от двери моего кабинета, справа стоял мой стол и я, поднимая голову, всегда видел "просыпающуюся Лену".
Жена остановилась сначала на пороге, потом подошла близко и рассматривала минут пять, потом опять отошла и так она ходила туда-сюда минут десять. Я сидел за своим столом и ждал. Я не торопил её принять решение. Наконец она подошла ко мне сзади, обняла меня за шею и сказала: ты знаешь, что я не разбираюсь в живописи, но мне нравятся твои картины. Я на картинах сама себе нравлюсь. А как это ты рисовал, как-будто мозаика, почему я выгляжу так объёмно? Что за техника?
Я объяснил, что это "пиксельная техника", рисуется палочкой, но я рисовал жесткой кисточкой, подстриженной в виде квадрата.
А ты можешь повторить, нарисовать точно так же во второй раз?
Теоретически это возможно, у меня есть снимки этих картин. Но практически это трудно будет сделать, я не смогу вернуться еще раз к тому состоянию, в котором я был, когда тебя рисовал. Это трудно объяснить, но это целая совокупность различных факторов физического и психического состояния, это тогдашнее состояние души – мысли, эмоции – которое уже осталось в прошлом. Я могу еще раз рисовать тебя, и в том же виде, и в той же постели, но это будет другая картина, лучше или хуже – не знаю, но другая. И ты будешь уже другая, на несколько месяцев старше.
Эта последняя фраза Ленке страшно не понравилась, как будто я сказал "ты уже старуха". Она фыркнула и с недовольной мордашкой села передо мной на стол: Ну и что, что старше? Да мне еще и двадцати нет!
Лена, я тебя ещё нарисую, я тебя еще много-много раз буду рисовать, одну только тебя, больше я никого рисовать не умею – я улыбнулся – я тебя нарисую купающейся в ванне…(эта мысль пришла мне в голову только что).
Мне вдруг остро захотелось взять Ленку, сейчас, на столе. Я встал, сказал ей: "Лен, давай мы здесь, пока никого нет, мы быстро-быстро…, я закрою дверь на ключ" и пошёл закрыть дверь изнутри. Лена с готовностью начала расстёгивать