распахивали все ворота в Стене, был глубокой осенью. Пускали всех желающих: кто нашёл в себе смелость, чьё отчаяние дошло до предела…
Хотя из-за Стены никто не возвращался, но единственный телеканал аккуратно, раз в неделю, с видом знатока вещал о страшных зверствах в Союзе, об отрубленных пальцах мунговцев, о выколотых глазах и вырезанных внутренностях.
Хмурый Весельчак ещё не дошёл до ручки, чтобы броситься к воротам и предлагать свои внутренности в обмен на искусственную жратву. «В этом мире так много прекрасного, ― Далго-По умиротворённо пускал пар изо рта в оконную раму и созерцал желтеющую листву. ― Неужто булькающий желудок заставит меня предать всю красоту Мунга!? Променять свободу, свою жизнь на то, чтобы сдохнуть у пластикоидов на операционном столе. С раздутым брюхом набитом гранулами. Ни за что!.. Уж лучше медленно угасать от голода среди этой осенней увядающей красоты, среди этих печальных запахов…»
– Эй, Хмуряга!.. ― крикнули снизу, из-за раскидистого ракитового куста не было видно кто это. ― Чего притих?.. Это же я, Дохля-Мохля!.. Что, не узнал?.. Э-э, у тебя с голодухи, видать, со слухом что-то хреноватое сподяколось.
Теперь узнал. Этот бодренький тоненький голосок трудно с кем-то спутать. Тоже долгожитель, бывший учитель из математического колледжа для одарённых детей. Дохля-Мохля ― это кличка, на самом деле, настоящее имя Дохлу-Дор, что на мунговском литературном языке означало Большая Голова. Все его умения и знания и раньше-то не особо ценились, а когда государство Мунга-Чурата развалилось, когда позакрывались все школы и колледжи ― университеты уже давно превратились в обычные центры занятости, ещё до возведения Стены ― вот тогда-то щуплый математик оказался на мусорных кучах.
– Нет, ну если ты сытый… Что ж, я в единственном числе отправляюсь на охоту, ― не унимался Дохля, жалуясь кому-то невидимому. ― Скотство! У меня в желудке открылась пыточная камера. Она требует жертву! Если я не найду жертву, мой желудок уничтожит меня. Эй! Отзовись, долгополый тупорыл…
Далго-По ― сокращённое от Далгонарий-Поу, на мунговском литературном языке означало Вытянутое Хмурое и Умное Лицо (Вытянутое подразумевало некое эстетство). На Мунга было два языка ― обиходный и литературный, который ещё называли Мунго-До, сочетая один с другим, можно было добиваться весьма интересной и забавной игры слов. Мунго-До в обычной речи не пользовались, нечитающая молодёжь его не знала, и к концу существования Мунга литературным языком владело всего несколько сотен человек, как правило, это были интеллектуалы и эстеты. Мунго-До со временем превратился в подпольный сектантский язык.
– Охота… ― задумчиво и громко произнёс Далго-По из оконного проёма. ― Что это за охота?.. Рыться в мусорных кучах ― ты называешь охота?
– Какие кучи ― раскрой глаза! ― математик вышел из-за ракитового куста, чтобы оказаться на виду. ― Третью неделю поганый дождик… При такой мерзопакости найди что-нибудь приличное.