жизнь оборвалась в один миг с прогремевшим выстрелом. А за мгновение до этого раздался крик: «Стреляют!» Почему? Зачем он оказался там в этот момент? Но если бы не он? Тотчас в памяти возникло дуло ружья.
«Этот парень спас мне жизнь! – подумал Володя. – А я, неблагодарная свинья, ещё размышляю, помогать мне его сестре или нет? Так, что ли! Будь я такой эгоист, зачем же меня понесло в тот злосчастный дом выручать из беды незнакомых девок? Развернулся бы и пошёл своей дорогой. А что же я сам Фоме втирал40 недавно про то, как нельзя бояться сволочей и отсиживаться в сторонке? Получается, что другим говорю, а сам – то так, то эдак?»
Недовольный собой он достал сигарету. Но курить раздумал. Сигарет осталось мало. Придётся растянуть. Он убрал пачку в карман куртки и пожалел, что по близости нет магазина или хотя бы табачного киоска.
«Отпевать?! – подумал он, усмехнувшись про себя. – Зачем?» Володе это казалось бессмысленной попыткой успокоить самих себя церковным ритуалом. Разве его воскресишь? Эх, если бы он только мог ему помочь! Как?! Это не в его силах. С досады он покачал головой. «Конечно, если это хоть как-то утешит сестру, – подумал он. – У неё ведь больше никого нет. Неужели даже в этом я ей откажу? Вот если бы мне сказали: „Извини, но уже ничего не поделаешь. Все это бесполезно и нет никакой надежды. Ты и сам всё знаешь. Надо смириться и жить дальше“. Да, я всё понимаю. Но неужели мне было бы легче от этого?»
Володя решил для себя, что должен помочь Варе. Надо было даже раньше самому предложить помощь! Да хоть бы этот Саша и не спасал его, так что ж теперь? Оставаться равнодушным к беде человека? Он задумался: «А, может, я просто хочу выглядеть правильным в собственных глазах? Нужно ли это? Нет, погоди. Если так рассуждать, то все благие дела надо делать напоказ, чтоб все видели. А потом говорили, какой ты хороший. Только на кой такое надо? Буду, как Тимур и его команда41? Это смешно и глупо. Так ведь даже они и то прятались, всё делали тайком». Володя усмехнулся своим забавным мыслям. А ведь ответ прост. Конечно, ему не плевать, что скажут потом люди, но рано или поздно они забудут. Хуже всего остаться не в ладах со своей совестью, сожалеть, что поступил не так, как подсказывало сердце, жить с камнем в душе.
Тёмное ночное небо кропило землю мелким дождём. С крыши остановки стекала вода и капала в лужицы. А на сердце было горько, и слезы текли где-то внутри подобно каплям дождя.
Володя вздохнул и окинул взглядом давно знакомый вид на улицу, протянувшуюся вдоль леса от войсковой части. На безлюдную дорожку, едва освещаемую фонарем. Пасмурно и тоскливо. Тишина, лишь шум листвы от слабого дуновения ветра. Старая дорога, уходящая вдаль и где-то там скрывающаяся за поворотом. Этот поворот. Он всегда манил его. Непостижимой тайной, дальней дорогой и чем-то ещё, что и объяснить нельзя. Володя проезжал его не раз. За поворотом был еще поворот, а там, по прямой, через километр или чуть больше – Щелковское