тюрьмой…
Когда я выйду на пенсию и брошу курить
Я пойму, в чём смысл жизни, и как ты была тогда грациозна…
И, наверное, я узнаю, как нужно правильно жить…
Но, может быть…
Будет немного поздно…
Между ударами сердца
Машинист дальнего поезда
Отдал мне руль и ушёл в кино.
Ему внезапно сказала: «да»,
Та, которую он не видел давным-давно.
Он обмотался кашне, и поднял воротник,
И зашагал туда, где весна.
Надеясь, что шипы новых вериг
Вырвут его из сна.
А я вёл поезд, не торопясь,
Между закрытых дверей.
В полнолуние ты выходила на связь
Из кафешантанов и монастырей.
Я вёл поезд между ударами сердца.
И стаями хищных секунд.
И одни из нас умирали за тридцать сестерциев.
А другие – за пролив Моонзунд.
Я видел, что ночь сложена из кристаллов света
И из зыбких фантомов льда.
В кораллах тьмы спали мотыльки ответов,
Как ряска на коленях пруда.
Волосы забытых созвездий
Оплетали окна купе.
Я вёл поезд… Но всё стояло на месте…
А звёзды неба сгребал крупье.
И вся перекатная голь
Ты, как всегда, оденешь что-то вечернее.
И умоешься вереском.
Закроешь свою почту: ternii —
Сherez. com.
И пойдёшь гулять
По ночному городу,
Иногда мне помахивая рукой…
Глядя в глобальную сеть…
Но мне некогда. Я отпускаю седую бороду,
Ведь
Я выращиваю беса в ребре…
И не буду
Следить
За тобой…
Я всегда говорил,
Что ты самая лучшая
В мире девушка.
Ты отвечала: думай, пожалуйста,
Думай себе на здоровье.
Я не стану Господу жаловаться,
Но ты не поверишь, как
Я хочу через все лабиринты кротовьей
Норы
Выбраться в новый мир.
Где не будет
Затянувшейся
У меня на шее
Нашей игры…
И когда в верхнем мире зацветёт опунция
Я буду думать нам на здоровье.
Это гораздо лучше, чем думать на боль…
И со мной, бесспорно, будут согласны
Все непрерывные функции…
И вся перекатная голь.
Герда
Она заплетает в косы цикорий,
Ромашку и васильки.
Она играет токкату
Заката
С морем
В четыре руки.
А все, кто был раньше и прежде
Не сходят с её орбит.
И не теряют надежды,
Что их джокер не бит…
А он, не разбирая дорог
Шёл по просторам страны.
Его вел за руку Сварог
От Хабаровска до Костромы.
Он нёс в рюкзаке
Клавиши звёзд.
Он срывал с небес
Спелый норд-ост.
И грустил