я загорелся. Я вообще, дружище, человек увлекающийся, мне только покажи что новое, сразу попробовать тянет. Про ЛСД, конечно, и раньше знал, но как-то не до того было. А сейчас, видать, созрел. Время пришло, то самое.
«Давай, – говорю Ботану, – с кислотой экспериментировать!» Ботан задумался и… думал минут десять, наверно. Ну, он когда курнет – ужас какой тормознутый. Я уже решил, что он про меня забыл, когда он рот раскрыл: «ЛСД я не знаю, где достать. А вот мескалин… Есть один тип, промышляет этим». Я поморщился, типа – кактусы жрать?! А Ботан уже накумарился, понесло его. «Ты что! Пейотль, Кастанеда, Дон Хуан, отдельная реальность!..» Тут он прищурился, что у него означает припоминание какой-нибудь умности… «Под воздействием мескалина я вдруг ощутил, что красота и ужас, прошлое и будущее, бог и дьявол находятся не за пределами моего сознания, но внутри меня» (Ботан, ты поправь, если я цитирую неправильно, ладно?).
Бог и дьявол внутри меня… Понравилось мне это, дружище, я ж не знал, как оно потом обернется. «Ладно, – говорю, – хрен с тобой, кактусы так кактусы. Заверните в бумажку и примите кредитку».
Тут до Ботана дошло, что я тему-то перетираю на полном серьезе. Врубил он задний ход, да от меня отцепиться – ну, если меня не по-детски торкнуло, – еще никому не удавалось. В общем, вынудил я Ботана познакомить меня с наркодилером.
Хм, дилер… Зря ты представил себе, дружище, изворотливого дельца с прилизанными волосами и огромным бриллиантом на пальце. Драгдилером оказался щуплый паренек по имени Вадик – трусоватый, странноватый, ну, как бы пришибленный на голову.
Мы встретились в «Меге», возле эскалатора – он встречу назначил там. Сунул мне черный полиэтиленовый пакет, скотчем перемотанный, выхватил деньги, и, озираясь по сторонам, шепчет: «Это не мескалин, нафиг, но не хуже. Грибы, нафиг. Галлюциногенные». Я в пакете дырку проковырял, заглянул – там поганки какие-то. Ножки тоненькие, коричневые, шляпки фиолетового цвета. По виду – полная хрень.
Я говорю: «Что ж ты, зараза, делаешь! Тебе разве грибы заказывали, ишак потомайский?!» А Вадик сморщился весь, шипит: «Тише, тише! Я же говорю – грибы, нафиг, не хуже. Попробуй сначала, нафиг, если не понравится – я деньги верну. Все, расходимся в разные стороны, нафиг, и ты меня не знаешь». И смылся.
Ну, пришлось грибы лопать, вместо пейотля. Какой приход я поймал, уже рассказывал, дружище. Помнишь, Агиба хайку читала? Ну вот. (Хотя к говорящим кошкам я быстро привык. Подумаешь, невидаль! Включи канал «Fox kids» – там кто только не разговаривает).
На другой день я прямо с утра поганку зажевал и с Агибой разговорился. Только она что-то не в духе была, сбежала быстро. Потом я бродил по ботановской квартире и все забывал. Серьезно. Хочу, к примеру, воды из чайника глотнуть, прихожу на кухню… и думаю – зачем я здесь? Или обращаюсь к Ботану (а он за компом, как обычно. В «Эпоху империй» играет) с какой-нибудь мыслью, и к середине речи уже не помню, о чем хотел сказать. Память как будто стала не просто «оперативной», а очень оперативной. В каждую секунду помнишь события