находились за его территорией, остались целы и невредимы. Вы ведь тоже относитесь к этому числу, графиня.
– Моя жизнь прожита. Меня волнует только будущее Софи! – парировала она.
– Она ведь уроженка…
– Я знаю! – нервно воскликнула графиня, пресекая речь доктора.
Наступила неловкая тишина. В гостиной громко раздавалось тиканье больших старых часов, нагнетая еще больше создавшуюся обстановку.
Доктор Спек снова решился заговорить:
– Госпожа Ди-Рэва! Все это – конфиденциальная информация и пусть она останется между нами. Я посчитал нужным поделиться ею, учитывая Вашу ситуацию.
– Исчезают все, кто родился в Джувенеле? Или может, имелось место исключениям? – голос графини вернул былое спокойствие, но Софи безошибочно распознала в нем нарастающий страх.
И снова молчание. Возможно, Спек размышлял, как лучше стоит сформулировать ответ.
– Прошу прощения, но мне такие случаи неизвестны.
Внутри Софи все сжалось. Ничего больше она слышать не хотела, и едва не забыв про «конспирацию», девушка бегом направилась в свою комнату. Бросив в отчаянии приобретенную тетрадь на пол, она упала на кровать, зарываясь лицом в подушку.
«Ну, почему все так происходит? Едва появилась надежда сохранить воспоминания, а теперь открылось, что и ее самой скоро может не стать!»
– Я не хочу исчезать! – пальцы девушки с отчаянной злостью сжали ткань наволочки. – Небеса, мне так страшно! Кто-нибудь, помогите! Пожалуйста!
Ночью Софи приснился сон. В первый раз за весь период после выписки. Обстановка в нем казалась незнакомой. Мелькали чьи-то лица, словно статисты на сцене, а сама Софи кого-то отчаянно искала. Наконец, ее взгляд зацепился за тонкий силуэт, неподвижно стоявший на одном месте. Девушка обернулась, и ее сердце подпрыгнуло от радости.
– Алиса! – только и смогла произнести Софи, хотя ей хотелось столько всего сказать.
Девушка ринулась туда, где находилась ее лучшая подруга, одна из самых дорогих ей людей. Но сколько бы ни бежала Софи, она не продвинулась ни на сантиметр. Алиса так и стояла, знакомо скрестив руки на груди, и хмурилась.
– Зачем бежишь, дурында?
– Но… – Софи даже остановилась, услышав неожиданный вопрос, и кажется, расстояние между подругами чуть сократилось.
– Зачем? Что за вопрос, я же все это время думала о вас, оставшихся в городе! Пусть моя память стирается, но я каждый день напоминаю себе, что все произошло на самом деле. Я помню, что осталась одна.
– Но, благодаря исчезающей памяти стираются и твои чувства. Почему ты не хочешь, наконец, расслабиться и признать, что нас больше нет?
– Зачем ты так говоришь? – Софи поняла, что плачет во сне. И хуже всего, что сердце забыло, почему идут слезы, зачем они вообще случаются? Слезы по привычке, они совершенно не соленые.
– Какая же ты плакса! – Алиса начала сердиться. – Уверена, что хочешь