двинул, не шутка. Грудью за него на пленуме встал! Рекомендую, мол, дорогого Михал Сергеича на высший партийный и государственный пост. Уверен, что оправдает… Тьфу ж ты ж, боже мой! А ведь Андрей Андреич был – тёртый калач! Всех генсеков пересидел, от Сталина до Андропова, насквозь людей видел. А с этим – так обосрался! И всё Политбюро с ним заодно. Опоил он их тогда, что ли? Или спецсостав распылил одурманивающий? Ну, а как иначе-то сей факт объяснить?! Когда человека с психологией колхозного счетовода…
"…Наш корреспондент встретился с одним из участников конференции, председателем "Ассоциации совместных предприятий" Львом Вайнбергом, и задал ему ряд вопросов.
– Какой вам видится роль совместных предприятий в нашей экономической жизни?
– Думаю, что они призваны стать одной из самых прогрессивных и эффективных форм наших деловых отношений с Западом. Это тот канал производственного и коммерческого опыта, которого мы были лишены в течение многих десятилетий.
– Сколько сейчас таких предприятий в СССР?
– В 1987 году их было всего 27. На следующий год число СП достигло 168, а в 1989–1200, причем 97 из них – советско-американских. В последнее же время с просьбой о регистрации обращаются примерно по 10 °СП ежемесячно. По нашим оценкам, уже в ближайшие годы продукция совместных предприятий может составить 5–6 процентов ВВП Советского Союза…"
– …так его б и из колхоза погнали, за развал работы! Отправили б сельским клубом заведовать, чтобы он там руками размахивал и байки травил про "процесс пошёл". Так и пускай бы, и чёрт с ним, страна бы от этого не обедняла. Но он ведь не в сельском клубе расселся, а в Кремле, вот в чём беда! Четыре года сидит, всего ничего, а над нами уже весь мир потешается, как над клоунами…
– Вениамин, следи за дорогой. И сбавь газ.
– Да слежу я, слежу…
Они проезжают Пятницкую и, не снижая скорости, выворачивают к Большому Москворецкому мосту. И – а-ааах! – "Волга" стремительно взлетает на спину моста, укатанную до матовой белизны. И – а-ааах! – вновь ныряет вниз, к Красной площади, заставляя крыловское сердце учащённо забиться. Слева, за туманными наплывами идущего снега, проступают кинжальные очертания кремлёвских башен с рубиновыми капельками на остриях. И Крылов, упершись руками в спинку сиденья, внезапно вспоминает, каким захватывающе красивым показался ему сегодня Кремль из окон родительской квартиры: будто невидимый пекарь-великан выставил на противне гигантский пирог, утыканный свечками.
– …да ладно б потешались только, а то ведь уже за глотку берут! А мы всё молчим и демонстрируем, какие мы миролюбивые. Вон в Западном Берлине: толпа собралась, помитинговала и госграницу снесла. И – тишина! Войска стоят в полной боеготовности и ждут приказа на пресечение, а наш верховный в это время с Бушем шампанское попивает. А его благоверная по Швейцарии носится и барахла скупает на сотни тысяч долларов… Тьфу ж ты ж, боже мой! Уж на что Леонид Ильич был мягкий человек, но при нём весь мир знал: если от берлинской стены хоть камешек отлетит, мы всю Европу танками проутюжим. Вот где они у нас все были! Вот где!
Он трясёт сухим