твою карту со стикером и роется в сумочке в поисках твоего паспорта.
– Присаживайтесь. Я пока вас оформлю. Василий Вольфович на осмотре в стационаре, вам придётся немного подождать.
– Хорошо, мы подождём.
– Чай, кофе, включить телевизор? Только у нас диски, с приятной музыкой и позитивным изображением.
– Нет, спасибо.
Ты устроилась в мягком, удобном кожаном кресле у окна. Наташа – на диване, возле журнального столика, взяла какой-то журнал и стала его листать без интереса, создалось впечатление, что она нервничает больше тебя, а учитывая твоё ледяное спокойствие, – за двоих. Сколько времени прошло, десять минут или час, неважно, вас пригласили в кабинет.
– Здравствуйте, Василий Вольфович, – Наташа, улыбаясь, приветствовала доктора, ты молчишь.
– День добрый! Присаживайтесь, – мужчина лет за пятьдесят, абсолютно седой, но с гладкой кожей лица. Очки в золотой оправе придавали солидности. В треугольнике белого накрахмаленного халата виднелся полосатый галстук. Руки светлые, пальцы длинные, наверняка ещё слишком чувствительные до ласк. Он полистал твою карточку, закрыл, отложил, взяв новую сорокавосьмилистовую тетрадь, записал на титульном листе все твои данные – и наконец обратился к вам:
– Кто из вас ко мне?
– Я, – вяло поднимаешь ладонь в знак подтверждения.
– А вы родственница? – обращается к Наташе.
– Да.
– В таком случае я попрошу вас подождать в коридоре. Вы же не против?
– А… ну да, конечно, – неловко вскочив со стула, как ошпаренная, уронила сумочку. Оттуда вывалились телефон, ключи от машины, – извините, – шарит по полу, собирая пожитки, после чего скрывается, аккуратно закрыв за собой дверь.
– Ваша сестра? – кивнул на дверь.
– Да.
– Переживает за вас?
– Возможно, – нехотя отвечаешь, делая вид, что разговор о родственниках тебе неприятен. Доктор чувствует твоё настроение, продолжает:
– Она старше или младше вас?
– Старше…
– На сколько? – настойчиво.
– Пять лет.
– Так, если вам тридцать четыре, то ей тридцать девять лет. Хорошо выглядит ваша сестра.
Тебя этот разговор начинает раздражать.
– Доктор, я не понимаю, при чём здесь она? Может, обо мне поговорим?!
– Поговорим. Поговорим и о вас. Ваша сестра замужем?
– Боже ты мой! Хотите, я её позову, а сама выйду?
– Нет, зачем же, оставайтесь. Вас раздражает ваша сестра?
– Нет, меня не раздражает моя сестра, меня раздражаете вы! – и пристальным взглядом, выдерживая паузу, глядишь ему прямо в глаза.
– Эмоции – это хорошо. А то понацарапали тут нелестной характеристики на вас.
Ты понимаешь: это развод. Он пытается вытащить всю желчь, весь яд, понять тебя. Лёгкая улыбка коснулась губ.
– Ну вот, улыбаетесь, – пишет в тетрадь, –