поднял взгляд. Он не мог придумать ни одного ответа. А потом надобность в ответе исчезла, поскольку комната взорвалась.
Сила взрыва отбросила стол, опрокинув его на двоих мужчин. Люди кричали – кто-то в ужасе, кто-то от внезапной боли, – когда куски металла и стекла врезались в плоть. В подвале было несколько ламп, но уцелела только одна, висящая на крюке под полотком. Она раскачивалась из стороны в сторону; полосы света пронзали едкий дым, почти мгновенно заполнивший комнату. Те, кто не кричал, начали кашлять.
Должно быть, кто-то распахнул единственную дверь, поскольку в подвал ударила струя свежего воздуха, и дым потянуло наружу. Григорий стряхнул с плаща щепки и мусор. Лицо шотландца было совсем рядом.
– И кто, Христа ради, ты такой? – спросил Джон Грант на хорватском.
Григорий не успел ответить, как послышался другой голос:
– Это был мой вопрос.
Станко вновь уставился на них, с той же озадаченностью в слишком близко посаженных глазах. Изменилось только одно, отметил Григорий: из шеи пиратского вожака торчал большой осколок стекла. Похоже, Станко заметил его в тот же миг, что и Григорий. Пират сморщился, пытаясь разглядеть, что за предмет торчит у него под подбородком, потянулся к нему. Когда Станко нащупал зазубренный край осколка, его глаза закатились, и он рухнул, исчез из виду.
В то же мгновение Григорий вскочил, потащив за собой шотландца и на ходу оглядывая комнату. Те, кто не был серьезно ранен или мертв, кашляли от клубящегося дыма и растерянно озирались.
– Пошли, быстрее, – сказал он и потянул мужчину мимо стола и корчащегося от боли пиратского вожака.
– Секунду.
Джон Грант нагнулся и подобрал сумку, которая упала на пол. Потом выпрямился.
– Хорошо. Ладно, куда мы теперь?
Он дружелюбно взирал на хаос, через который они шли. В ушах у него все еще звенело от взрыва, но приступ ярости уже миновал. Какой-то человек куда-то его вел. И из всех возможных языков говорил на английском. Вряд ли демон, ведущий его в ад, станет говорить по-английски, подумал шотландец. А может, этим уважили слова его последнего тоста: дьявол еще не знает, что он мертв, когда ему приходится иметь дело со столькими отъявленными грешниками.
Никто не шевельнулся, чтобы остановить мужчин, пока они шли через подвал. И только когда они достигли подножия лестницы, сзади послышался голос, более осмысленный, чем стоны.
– Задержите их! – крикнул Станко, поднимаясь с пола.
Вожак привык, что ему повинуются, и быстро. Пусть и ошеломленные, еще живые пираты вставали, чтобы выполнить приказ.
– Пошли! – крикнул Григорий.
Одной рукой он сильно толкнул мужчину, другой выхватил маленький кинжал. Когда шотландец наткнулся на лестницу, ближайший пират уже бросился на Григория. Тот уклонился, и быстро, но неглубоко ударил, целясь под подбородок. Пират с воплем рухнул в дверях. Рана была не смертельной, но Григорию уже приходилось терять клинки, когда лезвие входило слишком глубоко, а он подозревал, что нынешней ночью ему понадобится все оружие. Кроме того,