ведь вы избраны моим сердцем: я еду туда умирать, и ваша тайна умрет со мной раньше чем через год.
– О, Рауль! Вы же мужчина!
– Знаете, о чем я думаю, де Гиш? Я думаю, что, лежа в могиле, я буду более живым, чем сейчас, в этот последний месяц. Ведь мы христиане, друг мой, а я не мог бы отвечать за свою душу, если б это страдание продолжалось.
Де Гиш хотел возразить, но Рауль перебил его:
– Ни слова больше обо мне; я хочу дать вам совет, дорогой друг, и это очень важно. Вы рискуете больше, чем я, так как вы любимы.
– О!..
– Для меня такая радость говорить с вами об этом. Де Гиш, остерегайтесь Монтале.
– Она добрый друг.
– Она была подругой… той… кого вы знаете, и погубила ее из тщеславия.
– Вы ошибаетесь.
– А теперь, погубив ее, она хочет отнять у нее то единственное, что извиняет ее в моих глазах, – ее любовь.
– Что вы хотите сказать?
– Что против любовницы короля – заговор, и этот заговор в самом доме принцессы.
– Вы так думаете?
– Я в этом убежден.
– И Монтале участвует в заговоре?
– Она наименее опасная из всех врагов, которые могут повредить… той…
– Объяснитесь, друг мой, я должен вас понять…
– В двух словах: принцесса ревновала короля.
– Я это знаю…
– О, не бойтесь ничего, де Гиш, вас любят; чувствуете ли вы цену этих двух слов? Они значат, что вы можете ходить с поднятой головой, что вы можете спать спокойно, что вы можете благодарить Бога каждую минуту вашей жизни! Вас любят – это значит, что вы можете выслушать все, даже совет друга, который хочет уберечь ваше счастье. Вас любят, де Гиш, вас любят! У вас не будет ужасных ночей, бесконечных ночей, которые проводят с сухими глазами и истерзанным сердцем несчастные, обреченные на смерть. Вы будете долго жить, если будете поступать как скупец, который по капелькам и крошкам собирает бриллианты и золото. Вас любят! Разрешите же мне сказать вам, как нужно поступать, чтобы вас любили всегда.
Де Гиш некоторое время смотрел на молодого человека, полубезумного от отчаяния, и в его душе промелькнула тень стыда за свое счастье.
Рауль мало-помалу успокаивался, переходя постепенно от возбуждения к своему обычному спокойствию.
– Заставят страдать, – сказал он, – ту, чье имя я уже не могу больше произнести. Поклянитесь мне, что вы не только не будете содействовать этому, но защитите ее так же, как я сам бы ее защищал.
– Клянусь! – отвечал де Гиш.
– И в тот же день, когда вы окажете ей какую-нибудь важную услугу, в тот день, когда она будет благодарить вас, обещайте мне, что вы скажете ей: «Сударыня, я сделал вам добро по просьбе господина де Бражелона, которому вы сделали столько зла».
– Клянусь! – прошептал тронутый де Гиш.
– Вот и все. Прощайте! Я завтра или послезавтра уезжаю в Тулон. Если у вас есть несколько свободных часов, подарите их мне.
– Все мое время – для вас!
– Благодарю вас.
– А что вы сейчас собираетесь