Однако, прошагав вместе до подножия холма, откуда дорога, как лучи солнца, разбегалась в разные стороны села, работники сельсовета, недовольно процедив сквозь зубы: «Бывайте», направились в сторону конторы, там, видимо, их ждали сани.
А Владимир, петляя дворами, заметая следы, пришел к себе во двор и, спрятавшись за большой кучей кизяков, ждал, когда выйдут чиновники и будут искать его. Потом он слышал их разговоры с родителями, удаляющиеся в сторону центральной сельской дороги шаги, хрустящие на свежем снегу. Когда те, дойдя до дороги, повернули в сторону речки, Володя вошел в дом, и, как ни в чем не бывало, поднялся на печь. После часов, проведенных в одной нательной рубахе на холодной улице, теплая печь была ой, как хороша.
Еще много раз убегал Владимир от сельсоветских чиновников, им не удавалось вручить ему повестку. Однако он сам решил получить повестку и пойти в армию. Причиной стал разговор еще не ушедших в армию одноклассников и одноклассниц, пожалевших Володю за его серьезную болезнь.
– А чем я болен, что вы меня так жалеете? – спросил удивленно Владимир.
– Как чем? – в свою очередь изумились одноклассники. – Все село говорит, что Володе Габо нельзя служить. Его родители прячут от армии потому, что он весь больной, не вытерпит армейские условия жизни.
– Понятно, – сказал Володя и больше не стал обсуждать этот вопрос, уверив одноклассников, что его здоровье не хуже, чем у других, а прячется он потому, что в метрике у него стоит дата, которая дает ему право идти в армию только весной этого года, а не раньше. – А властям все равно – кто и когда пойдет служить. Лишь бы они план перевыполнили. Я буду служить так же, как и все, – сказал он и перешел на другую тему.
Весной сорок третьего года дела наших войск в войне улучшались. Советские войска, добившись больших успехов на Курской дуге и в битве под Москвой, пошли в наступление по всем фронтам военных действий и начали постепенно освобождать захваченные села и города от немецко-фашистских захватчиков. Явившись в райвоенкомат, Володя Габо вытащил свою метрику и, показывая год и месяц рождения представителю военкомата, сказал:
– Я должен идти в армию, дайте мне повестку и отправьте на войну хоть сейчас, а то без меня этих фашистов прогонят, – улыбнулся он, – а я хочу некоторым фрицам тоже башку оторвать.
Представители военкомата, внимательно прочитав записи в метрике, улыбнулись, покачали головой и тут же выписали повестку, а спустя пять дней отправили Володю на военные сборы.
В поселке Храми, что расположился на глубоком дне Храмского ущелья, недалеко от Цалки, находились казармы так называемого рабочего батальона. В это время в Цалкском районе шли стройки большой государственной важности. Строили ХрамГЭС, шоссейную дорогу из Тбилиси в Ахалкалаки, где квартировали пограничные войска, защищавшие наши южные рубежи. На этих стройках