как у нашей бабушки, ее мамы. Я даже потом ее фотографии смотрела, и все пыталась рассмотреть, какая у нее была грудь. Но это потом. А вот сейчас по-другому.
Поначалу я все стеснялась. Мама заметила во мне изменения и сказала, что это хорошо, что грудь так растет, будет чем малыша кормить. Малышам это хорошо, но пока что не они и вовсе не малыши стали меня цеплять… То в транспорте, и вроде бы как случайно, и вроде бы и не пацаны, и не мальчики вовсе, а взрослые парни, а иногда даже мужчины.
Я поначалу не понимала и только потом, когда как-то раз бежала следом, а потом запрыгнула в автобус, то услыхала о себе такое…
Боже праведный, неужели они так обо мне думают? А она мне мешала бежать, растряслась и я чуть бы позднее и на автобус опоздала. А когда поехала, то заплакала от того, как они грязно обо мне говорили.
Ну, поначалу я обижалась. Неприятно и обидно мне было, когда так говорили, или хуже того, когда лапали. Домой приду и реву, а мама меня успокаивала. Говорила, что я радоваться тому должна, а не реветь, потому как, ничто так не украшает женщину, как большая грудь. Так что перестань себя мучить и неси ее, как украшение. Неси всем на зависть! И не стесняйся ее показать! Ты хоть и девочка, а должна понимать, что этим ты только завоевываешь себе в жизни более достойное место.
Инга дома хмыкала недовольно, когда я ей об этом говорила и спорила со мной, доказывая, что только дуры могут так думать, а вот настоящие женщины.… И дальше все о том же. У нее вечно все не так, как у меня.
Она и высокая и худощавая, груди нет почти, а я среднего роста и полноватая, ну и грудь такая. Но мы обе очень похожие. Обычно размолвки все заканчивалось нашим примирением. Уже лежа в постели, она меня гладила, и потом мы с ней шептались, делились нашими открытиями и секретами. Ну а если не соглашались и спорили, так за это я была только ей благодарна. Потом она разрешала себя гладить и сама касалась моей груди осторожно и очень бережно, и я замирала в блаженстве от какого-то непонятного волнения. Но никогда меня не тискала и их не сжимала. Нет! Наоборот, делала все так по привычке, как маленькие девочки в детстве.
К нам папа частенько приходил, садился на кровать и гладил нам спинки, животики, грудочки и что-то рассказывал. И мы тут же засыпали. А потом, когда папа заболел, то иногда садилась и гладила спинку и грудочку мама. И мы, с Ингой жалея ее и притворялись, что засыпали так скоро. Она уходила, а мы потом сами уже тихо шептались и поглаживали друг дружку своими маленькими ручками, словно котята лапочками, а уж только потом крепко засыпали.
Правда, был у нас один случай с сестрой, когда случилось все так необычно. Вот, послушайте…
Увлеклась
Сестра тогда уже училась в медучилище, а я только – только, как стала округляться. Грудь росла, как на дрожжах. Болела не только она, но и все тело. Частенько даже прикосновения одежды к соскам были болезненны. Они ведь сначала набухли и какими-то волдыриками обозначились.