предводители, сделавшись господами Галлии, разделили между собой земли, которые галлы частью обратно завоевали у римлян?
– Да, дедушка, короли и франкские дворяне отняли у галлов их собственность и разделили между собой земли и людей, как делят поместья и скот.
– И наши предки, ограбленные таким образом этими разбойниками…
– Наши предки были снова обращены в рабство, как при римлянах, и принуждены были возделывать для франкских королей и дворян те самые земли, которые принадлежали им в то время, когда Галлия еще была Галлией.
– Таким образом, мой мальчик, франкские короли и дворяне не только отняли у наших предков их собственность, но и заставляли бывших хозяев работать на себя?
– Да, дедушка, они продавали галлов – мужчин, женщин, детей, молодых девушек – на рынке. Если галлы отказывались работать, их стегали плетью, как стегают плетью упрямое животное, или в порыве гнева убивали их, как убивают негодную собаку или слишком старую лошадь. Ибо наши отцы и матери принадлежали франкским королям и дворянам, подобно тому как стадо принадлежит своему хозяину. Все было позволено франку, покорившему галла. Такое положение вещей продолжалось до революции семьсот восемьдесят девятого года, которую вы, дедушка, пережили. И вы помните, конечно, какая огромная разница существовала еще в то время между благородным и простолюдином, между дворянином и крестьянином.
– Черт возьми, один был господином, а другой рабом.
– Или, что все равно, дедушка, один франком, а другой галлом.
– Как же, однако, случилось, что наши предки галлы переносили в течение стольких столетий угнетение со стороны горсточки франков?
– Ах, дедушка, эти франки владели землей, которую отняли, а следовательно, богатством. Многочисленная армия состояла тоже из их безжалостных орд. Сверх того, нашим предкам, истощенным долгой борьбой с римлянами, пришлось перенести еще одно ужасное иго – это иго духовенства.
– Недоставало только этого в довершение всего!
– К вечному их стыду, большинство галльских епископов после завоевания предали свое отечество и перешли на сторону франкских королей и дворянства, которых они лестью и лукавством подчинили себе и старались вытянуть от них как можно больше земель и богатств. Подобно завоевателям, большинство этих святых отцов владели крепостными, которых продавали и эксплуатировали, распутничали, разоряли народ, терзали его и заботливо старалось выбить у галльского народа разум, проповедуя ему о смирении, уважении и повиновении франкам А тем несчастным, которые пытались бы для освобождения отечества восстать против этих пришлых дворян и королей, могущество и богатство коих основывалось исключительно на насилиях, грабежах и убийствах, духовенство угрожало дьяволом и муками ада.
– Скажи, неужели наши предки без всякого сопротивления позволяли себя стричь, как овец, со времени завоевания их франками вплоть до прекрасных дней революции, когда мы резали горло этим дворянам, франкским королям и их союзникам-попам?
– Конечно,