своим мыслям, ведь так непросто признавать, что есть уже взрослые люди младше тебя.
Прогулка удалась; не переставая удивляться своему городу и тому, как так он быстро привык к московскому метро, как по привычке сейчас ищет переходы или светофор на дороге, тому, что так не хватает шума и магазинов «круглые сутки» – он шёл домой. К закату неожиданно распогодилось, он остановился: на почти ясном небе мелкие облачка, казалось, развернули всю палитру красного и фиолетового цветов. «Интересно, когда я в последний раз видел закат?.. И неожиданно чувствует, что с каждой секундой становится счастливей, радуясь, что может радоваться простым вещам, пусть даже самым банальным в сути своей. И как-то отлегло от сердца, как будто встретил что-то настоящее – закат, конечно, не в счёт… Он пишет Наташке («В смс в два раза больше смысла, и во сто крат меньше болтовни») и возвращается к матери, по-настоящему возвращается, впервые как «настоящий сын» испытывает к ней чувство благодарности (и, конечно, молчит об этом – ведь это так пошло, в конце концов). Она осталась неизменной, но как это, всё-таки, ново после разлуки. Её руки, глаза, эти тихая забота и терпение – и на редкость в своём уме… Сплин уходит, и до обеда следующего дня он в лёгкой эйфории, хотя… «…Конечно, скучновато здесь».
Вечером идёт с матерью в местный театр. Особых впечатлений постановка на него не производит, но мысли в голове бродят, вращаются у старого фоно: «…А где это то, что так нравилось в детстве – играть, ходить в драмтеатр, на выставки в павильон у библиотеки, вообще всё это интересное?.. А, всё-таки, я ещё что-то ищу…», – он опять вернулся к надоевшему рефрену и не нашел ничего лучше, как выпить пива. Один. Впервые, наверное, пил один, считая, пожалуй, что это участь алкоголиков. Пил и думал – пусто как-то… Все эти выставки, закаты и прочее – что я, их не видел? Как будто нет чего-то, а в детстве вроде было… Мутный город.
Новое утро («Какого дня?…»), на лестничной клетке – первая яркая искра – его по имени окликнул знакомый голос, он обернулся – красивая улыбка на полноватом лице – из-за дверей вышла…
– Оля?.. – изумился он – …Ааа, я думал ты уехала…
– И правда… Ваня!.. А я думала ты – не ты… Да нет, я вернулась, у меня сейчас академический отпуск, рада тебя видеть! Ты к маме или… Навсегда?
– Да, да…, – спохватившись, – В гости просто приехал. Как ты изменилась…
– Похорошела? – засмеялась она, и он уловил, как голос легонько треснул, но…
– Да, да…
– Ты заходи, давай, давай, хоть чаю попей. Ты не торопишься?
– Да не особо…
– И мама будет рада тебе – сколько не виделись. Чай у нас, кстати, особенный, африканский. Шучу, конечно, он всегда африканский. А ты не знал?.. Про Индию и слонов на всяких штемпелях даже не думай верить – подлог, мистификация и реклама.
Зашёл. Всё как тогда… Даже обои те же. Поздоровался с Алёной (Алёной?..) Кузьминишной, Аня потянула на кухню – взяла было за руку, да почему-то