внучка Гевора, игнорируя грозных мужчин. Она подошла к старику и тихонько прошептала:
– Алан готов.
Старик тяжело вздохнул, извинился и вышел на улицу. Утренний прохладный ветерок качал листву деревьев, отовсюду слышались оживленные женские разговоры и гомон скотного двора. У кабака стоял, кутаясь в плащ, молодой парень. Вид у него был подавленный, взгляд устремлен в пол, а руки теребили какую-то веревку.
– Все хорошо? – строго спросил Гевор.
– Мне не хочется.
– Я тоже от этого не в восторге, но мы с тобой уже обсуждали это сотню раз. Если хочешь оставаться здесь, ты должен приносить пользу. Хватит дрожать, как последний трус! – старик протянул Алану свернутый пергамент. – Не щадя жизни, понял?
– Понял, понял, – парень поджал губы. Как только Гевор решил вернуться в кабак, Алан выпалил: – Каждый раз ты меня отправляешь, рано или поздно меня кто-нибудь узнает.
– Прекрати, – поморщился старик.
– Знаешь, он мог бы встречать меня у ворот, а не на рыночной площади. Я мотаюсь мимо стражников чуть ли не каждую неделю. Они уже косятся на меня.
– Алан, во имя Тараниса! Никто в королевстве уже не помнит, как выглядел Льюис. Не вынуждай меня общаться с тобой, как с ребенком. Пора взрослеть. Ониа, – С этими словами Гевор скрылся за дверью, оставляя парня в одиночестве.
– Киитос, – он задумчиво провел рукой по рыжеватым волосам, растрепав их. Традиционное прощание номадов, к которому его долго не могли приучить, теперь немного успокаивало. Как-никак удачи же пожелали. Метнув злобный взгляд на курицу, начавшую клевать его ботинки, Алан вскочил на коня и погнал его в сторону Даринга.
Через два дня он, уставший и проклинающий все на свете, проходил мимо знакомых стражников, кивнув им в знак приветствия. Те лишь недоверчиво на него посмотрели. Закатное солнце палило нещадно, по улицам сновали люди, стоял оглушительный шум. Алан брел к назначенному месту, смотря себе под ноги, изредка сталкиваясь с кем-нибудь. Мимо проносились мальчишки с рогатками и деревянными мечами, плакала девочка, которую дернули за косички. Алан смотрел на все это с грустью и легкой завистью: у него не было такого беспечного детства.
Дойдя до определенного места, небольшой лавчонки, где продавались глиняные игрушки, парень с удивлением обнаружил, что его никто не ждет. Алан быстро осмотрелся и еще раз убедился, что встречать его никто не собирается. «Можно подумать, мне это нужно», – с досадой думал он. Парень еще немного походил по оживленным улочкам, пока не дошел до кузницы. Рядом стоял грузный раскрасневшийся мужчина и курил.
– Я ждал тебя на площади час назад! – сразу налетел на него парень.
– Алан, ты как тут? – опешил кузнец. – Разве уже…
– Двадцать седьмое, – подсказал номад. – Послушай, Арт, я не горю желанием оставаться здесь еще дольше. Не мог бы ты поскорее начеркать ответ, и я поскакал?
– Давай, – усмехнулся мужчина и выпустил густое облако дыма. Принимая