волосы. Он – мужчина, я – женщина – это тоже аргумент в пользу заключения брака. Короче, Ирка реально разозлилась. Сказала, что если я решила изображать из себя Дон-Гуаншу, то она быть Лепореллой категорически отказывается. Как будто кто-то ее просил быть Лепореллой. Армяно-еврейское медицинское сообщество слегка разочарованно. Виктор ходит грустный, он хочет ко мне на диван. Тут я его хорошо понимаю и очень ему сочувствую. Но это еще полбеды. А вся беда, что он реально хочет жениться, у него большое чувство и так далее. Всё как по нотам. Опять я влезла в такую историю. А что, разве я не знала, что так будет? Да, я прекрасно знала. Но я надеялась – а вдруг нет? А вдруг на этот раз будет по-другому? Ну почему нормальные бабы спят с кем хотят, а у меня это сразу кончается предложением руки и сердца? Притом, что, как выяснилось, мне и на этот раз не нужно ни то, ни другое. И хочется убежать куда-нибудь, пока оно как-то само не рассосется. И вот я здесь. Курить я не пойду, хочу уже спать.
Тамара Борисовна стоит перед своей кроватью. Из одежды на ней только белые трусики. Потому что очень тепло. Свет погашен, но в комнату доходил свет от лампы, которая горит на столбе перед входом в общежитие. Вдруг в дверь постучали.
– Тамаъа Борисовна, вы не спите? Пъиглашаю на чай. И не переодевайтесь, – по звучанию голоса Бадера слышно было, как он весело улыбается, – Идите, как есть, по-пъостому.
Идите, как есть… – Тамара Борисовна хмуро посмотрела на свое отражение в зеркале. Белые трусики, бедный Бадер не знает, что говорит.
– Спасибо, дорогой Виталий Маркович. Но я уже ложусь спать.
– Я хочу вас назначить бъигадиъом. Может, вы зайдете на минутку?
– Извините, я уже легла. Давайте поговорим завтра.
– Хоъошо. Спокойной ночи.
Шаги Бадера по коридору.
Глава 5.
Второе появление вампира
Поздним вечером следующего дня на ферме, на пятачке возле вагончика, в беседке сидели скотники и пили брагу. Брагу принес Серега и сказал, что дала ее жена агронома. Было душно. Коровы стояли поближе к кормушкам, а мужики отмахивались от комаров и разговаривали. Брагой они называли забродивший настой зерна или хлеба, сырьё, из которого гонят самогон, но сырьё само превращается в конечный продукт, без дальнейшей переработки, если самогон гнать некогда, потому что выпить надо прямо сейчас.
Поводом для позднего сидения и выпивки было скорое, то есть завтрашнее, расставание с Серегой. По оценке мужиков, знакомых с уголовным кодексом не понаслышке, – на год или полтора, не больше.
Серега сегодня с работы (а работал он на складе) пришел домой, уже выпивши. Дома выпил еще бутылку вина и подрался с соседом. Драка возникла на принципиальной основе, как продолжение спора, из чего делалась казацкая нагайка. Сереге кто-то сказал, что из бычьего члена, а сосед не хотел верить в такую подробность и утверждал, что из обычных ремней. Сереге стало обидно. В запале драки он схватил трехлитровую банку, которая сушилась, надетая на штакетник,