не знал его.
– Вот и я не знал, солдат. Не знал, когда он перейдет на сторону врага. Не знал, когда всадит пулю в твою чертову голову, солдат! Потому и прикончил его. Здесь. Пока у него лишь драная палка в руках была! Чтобы на завтра мои ребята не погибли, – Трофимов сделал паузу. – Мы на войне. Тут есть либо друзья, либо враги. Запомни это!
Выдержав тяжелый взгляд лейтенанта, Маврин кивнул. «На войне у каждого своя правда…» – подумал он в тот момент. Погано стало на душе. Так сталось в первый, но не в последний раз за те долгие полтора года, что провел он в Афганистане.
Управляя УАЗиком на пустынной дороге, он пристально смотрел вперед, думая о том, сколько таких вот «потенциальных моджахедов» встретится на пути разъяренных воинов-интернационалистов, жаждущих крови и отмщения. Маврин не был пацифистом. Не чувствовал себя таковым. Вероятно, это взыграла в нем человечность. Он и сам не знал. Просто чувствовал, как по нутру расползается странный в условиях непрекращающейся жары озноб.
Глава 3
Равик морщился от набегающей волнами боли. Сон его, тревожный и короткий, не дал успокоения. Он время от времени поглядывал на седовласого мужчину, что управлял автомобилем глубокой ночью на загородной трассе.
Путь то и дело приводил к побережью моря. Пенясь и шумя, волны разбивались о высокие скалы. Холодные виды скандинавского полуострова. Красота северных широт. Равик не знал наверняка, бывал ли раньше в этих краях. Бывал ли он вообще где-либо?
– Что случилось в больнице? – спросил Равик седовласого мужчину, имени которого он по-прежнему не знал.
– В больнице случилось то, чего не должно было случиться, – ответил тот с полным отсутствием эмоций на лице. Он просто следил за дорогой, будто был всего лишь извозчиком, не причастным ни к чему из произошедшего в клинике. – Операция провалена. Маврин жив. Свенссон скрылся. Людей потеряли. Хорошо хоть, удалось тебя вытащить.
– Доктор Свенссон? Кто он такой?
Седовласый внимательно посмотрел на попутчика.
– Это тот самый человек, который лишил тебя памяти, Равик. Человек, который отобрал у тебя прошлое, – он сделал паузу. – Они в своих лабораториях намеревались что-то сделать с тобой. Я не знаю, что именно. Если бы нам удалось поймать Свенссона, то вопросов осталось бы куда меньше.
Равик вспомнил слова доктора Свенссона про то, что они давние друзья и про то, что он может доверять ему. Пустой треп. Человек без памяти – что воин без щита и брони. Подвержен каждому удару судьбы. Мечется из стороны в сторону, не зная, где правда, а где ложь. Человек без памяти – почти что не человек. Пустой сосуд, который каждый может наполнить напитком на свой вкус.
Оттого Равик и не мог доверять своему новому знакомому. Слова подтверждаются действиями. «Если в ближайшее время этот человек не наставит на меня дуло пистолета или не попытается воткнуть мне нож в спину, то, быть может, стоит начать ему доверять, – подумал Равик. – В конце концов, вариантов у меня не так уж и много».
– Мое имя Грегор, – представился седовласый