счастливое, даже помолодевшее лицо. И нос ее, кажется, уже не свисал, а задорно торчал вперед – туда, куда гоблинша послала ликующий клич:
– Свершилось! Мы обрели, наконец, Видение Главного храма гоблинов!
Александр едва удержал себя от хохота, уже готового вырваться сквозь крепко стиснутые зубы. Это он себе представил лицо художественного руководителя театра (предполагаемого, конечно – среди знакомых парня такие персоны не числились) – в то мгновенье, когда последнему объяснят, чем на самом деле является возглавляемое им учреждение культуры. Однако, сдержался. Даже покивал глубокомысленно головой, и торжественно заявил:
– Поздравляю!
Гоблинша на его слова не обратила никакого внимания. Она лихо, совсем по молодому, вскочила на ноги, не глядя подхватила одной рукой сосуд, который прежде едва обхватывала двумя руками, и им же толкнула дверь, которая, оказывается, распахивалась в обе стороны.
Дверь опять глухо стукнула, и только тут Александр очнулся.
– Вот так все просто? – протянул он, перемещаясь к двери так же быстро, как прежде от окна к кровати.
Саша толкнул створку, и та послушно открылась, представляя изумленному взору парня пустой коридор. Выглянув за дверь, и убедившись, что связка с ключами в ней не торчит, он вернулся обратно в комнату, и замер там в нерешительности.
– Все страньше и страньше, – процитировал он снова что-то из детства, – и что теперь делать?
Делать было решительно нечего. Спать пока не хотелось; кушать… вроде недавно плотно поел, хотя – что странно – еще что-нибудь закинуть в желудок не отказался бы. Оставалось одно – все таки завалиться на кровать и погонять каких-нибудь танчиков в айфоне.
– Пока зарядка не кончится, – подумал он, открывая сумку.
Увы, ни телефона, ни связки с ключами, ни ножика, который он предусмотрительно вернул на место, в ней не было. В единственном отделении сиротливо лежал галстук. Тот самый, с пальмой. Александр медленно вытянул его на волю, тупо поглазел на вышитую все тем же бисером пальму, и совершенно машинально принялся повязывать галстук на шее. Он не придал никакого значения тому факту, что стоит у кровати по-прежнему в одних трусах, и галстук сейчас повязывает не на ворот рубашки, а на голое тело.
Такое непростое для многих умение было подвластно ему. Научился еще в техникуме. Вот и теперь ему хватило всего несколько мгновений, чтобы резко дернуть за тонкий конец, и поправить узел.
– Зеркала нет, – так же машинально подумал он, и едва не отпрыгнул назад.
Потому что прямо напротив, на стене появилось зеркало. В котором он вполне отчетливо видел и самого себя, и противоположную стену, не украшенную ничем, и галстук на шее, который вдруг стал медленно истаивать. Александр не смог дождаться окончания такого увлекательного действа. Ноги предательски задрожали в коленках, и он непроизвольно опустился