сентябрь
В мёд августа
Перелётный сентябрь окунул крыло.
(Что поделать?.. И небо ему мало`…)
Так густа
Пустота прохлады!
Ночь отмыкает свои тайники.
Заоконность лиственна и просторна.
Жадно приникли к огню звездопада
Едва не погасшие светляки;
К рассвету выпьют всё до последней звезды.
Ветер подносит к губам валторну.
Время – разбрасывать зёрна,
Время – вкушать плоды.
Утро расскажет
Бандероль с моей смертью пока ещё ищут на почте…
Но август вытащил лезвие, думает: не полоснуть ли?
На краешке стула балансирует Уицилопочтли,
Улыбается: мы же друзья, зови меня запросто Вицлипуцли…
Ты пишешь полуночным кеглем:
«У тебя снова хандра?
Иногда кажется, что у тебя в голове – дыра,
Сквозь которую утекают миры.
Заткни же её, немедля!»
А я и не спорю.
Просто сажусь у жерла чёрной дыры,
Свешиваю ноги в золото паутины.
Раскуриваю трубку, держащую небо над морем.
Утро расскажет мне танцем рассветной воды,
Куда уплывают следы
Твоей бригантины.
Глядя исключительно внутрь
Диоген идёт потихоньку по диагонали.
Не догонит его никогда Ахиллес – на черепахе летящий.
И Диоген ставит в финале витиеватое vale.
И скрывается в бочкоутробной чаще.
Я тут же бросаю высчитывать целесообразность,
Ибо нет никакого смысла, хоть до утра миры перламутрь.
И взращиваю кристальную паукообразность,
Глядя исключительно внутрь.
Кто из них
Встретились два схимника, будто бы вышли из-под земли.
Из-под нависшей седой брови смотрит глаз, одичало смотрит.
Павел Корин
Вышли два схимника
Будто б из-под земли.
Один – с золотым вороном.
Другой – с посохом в виде воды.
Первый сражался при Рымнике,
Ладил дирижабли и корабли.
Второй раздал себя на 44 стороны,
И вот – одежды его худы.
Взгляд друг на друга бросили,
Да так, что меж ними прошла борозда —
Вонзилась в синие выси,
Нырнула за пенный плёс.
Возможно, всё двигалось к осени,
Поскольку по миру мела беда,
И всем раздали по невидимой крысе,
Забрав не только божьих коровок, но и чёртовых коз.
Один – проклял людей,
И ушёл от них навсегда.
Другой – всех возлюбил,
И в пустынь побрёл от них.
Первый думал: он всех святей,
Как солнце во чреве льда.
Второй молил Господа, что есть сил
За всех ушедших и всех живых.
Кто из них свят,
Знают те, кто уже не сносил головы.
Кто спасётся из них и спасёт,
Скажут те, кто ещё не рождён.
Но те,