превратились в облако бесноватых светлячков. Страйкер уже с трудом понимал, где он находится, и находился ли вообще. Он уподобился слепому щеку, что едва успел покинуть утробу матери…
Как тут внимание его привлекла некая странность. Собственно, Курт даже не задумывался над тем, что же конкретно он увидел. В отполированных до зеркального блеска ножах трезубца мелькнула отраженная тень – аккурат за спиной Волка. Она двигалась быстро, и почти мгновенно исчезла из трех стальных зеркал.
Если бы Курт начал задумываться, то наверняка бы не успел. Вместо этого он поддел трезубец ногой. Простое движение, и длинная металлическая рукоять полетела в открытую ладонь. Голова Страйкера тем временем поворачивалась в сторону потенциальной угрозы.
Гладиатор бежал к противнику большими шагами. Правая рука поднялась к самому уху для единственного удара. В ней сверкал «гладиус», – тот самый, что выпал из волчьей лапы. Забрало шлема приоткрылось, за ней темнело изуродованное яростной маской лицо. Рот безволосого был широко открыт, будто черное дупло. Волк отчетливо видел, как оттуда вылетают хлопья слюны. Безволосый что-то кричал, но Курт не слышал ни звука. Он сосредоточенно глядел, как солнечные блики пляшут на гладкой поверхности клинка, отстраненно замечал пятна свернувшейся крови. Картина, что ни говори, была очень пугающей – как ночной кошмар.
Как бы там ни было, куда больше Волка беспокоили назойливые судороги в шее, а также тот невеселый вопрос, не лишится ли он сознания в самый ответственный момент.
Наконец в открытую ладонь что-то толкнуло – казалось, успела миновать целая вечность. Пальцы автоматически сомкнулись на гладкой рукояти. Нейроны отметили спокойную прохладу металла. А в следующее мгновение Волк совершил свой бросок.
Таран его такому не учил. Более того, говорил, что это опасно, равно как и малоэффективно: можно связки повредить, а то и мышцы порвать. Однако, у «волчонка» уже не было времени на такие размышления. Он действовал автоматически, как бездумный автомат. Никогда еще ему не доводилось метать копье – ведь трезубец, по сути, был тем же копьем – таким образом. Он не видел, чтобы кто-либо делал подобное.
Но мышцы сократились, а суставы согнулись и вновь распрямились, будто им каждый день доводилось выполнять аналогичные действия. Волк толкнул трезубец от бедра, без замаха, из катастрофически неудобной позиции. Чем-то это напоминало популярное движение при игре в бильярд. Трезубое оружие со свистом устремилось к цели.
Долю секунды спустя в плечевом суставе Волка что-то щелкнуло. Шары с порядковыми номерами прервали свой /и без того/ неспешный полет – из чистого любопытства. Один из них, задетый пролетавшим трезубцем, устремился к безволосому – с символом «0».
Безволосому оставалось пробежать всего несколько шагов. «Гладиус» уже готовился опуститься на ключицу Курта, круша кости и рассекая плоть, пытаясь добраться до самого сердца… Но движения гладиатора казались странно заторможенными, тогда как трезубец