знал, что я здесь, – думал он, – шкуру с меня содрал бы. Дженкинс велел, чтобы мы хоть на время оставили гостя в покое».
Перебирая мягкими лапами, Эбинизер дополз до двери кабинета и понюхал. Дверь была открыта – чуть-чуть!..
Он прислушался, вжимаясь в пол, – ни звука. Только запах, незнакомый резкий запах, от которого по всему телу пробежала волна блаженства и шерсть на спине поднялась дыбом.
Он быстро оглянулся – никого. Дженкинс в столовой, наставляет псов, как им надлежит себя вести, а Сыщик ходит где-то по делам роботов.
Осторожно, тихонько Эбинизер подтолкнул носом дверь. Щель стала шире. Еще толчок, и дверь отворилась наполовину.
Человек сидел в мягком кресле перед камином, скрестив свои длинные ноги, сплетя пальцы на животе.
Эбинизер еще плотнее вжался в пол, из его глотки невольно вырвался слабый визг.
Джон Вебстер сел прямо.
– Кто там? – спросил он.
Эбинизер оцепенел, только сердце отчаянно колотилось.
– Кто там? – снова спросил Вебстер, заметил пса и произнес уже гораздо мягче: – Входи, дружище. Давай входи.
Эбинизер не двигался.
Вебстер щелкнул пальцами:
– Я тебя не обижу. Входи же. А где все остальные?
Эбинизер попытался встать, попытался ползти, но кости его обратились в каучук, кровь – в воду. А человек уже шагал через кабинет прямо к нему.
Эбинизер увидел, как человек нагибается над ним, ощутил прикосновение сильных рук, потом вознесся в воздух. И запах, который он уловил из-за двери – одуряющий запах бога, – распирал его ноздри.
Руки прижали его к незнакомой материи, которая заменяла человеку мех, затем послышался ласковый голос. Эбинизер не разобрал сразу слов, только почувствовал: все в порядке.
– Пришел познакомиться, – говорил Джон Вебстер. – Улизнул, чтобы познакомиться со мной.
Эбинизер робко кивнул:
– Ты не сердишься?.. Не скажешь Дженкинсу?
Вебстер покачал головой;
– Нет, не скажу Дженкинсу.
Он сел, и Эбинизер устроился у него на коленях, глядя на его лицо, волевое, изборожденное складками, которые казались еще глубже в неровном свете каминного пламени.
Рука Вебстера поднялась и стала гладить голову Эбинизера, и Эбинизер заскулил от восторга, переполнявшего его псиную душу.
– Все равно что вернуться на родину, – говорил Вебстер, обращаясь к кому-то другому. – Как будто ты надолго куда-то уезжал и наконец вернулся домой. Так долго дома не был, что ничего не узнаешь. Ни обстановку, ни расположение комнат. Но чувство родного дома владеет тобой, и ты рад, что вернулся.
– Мне здесь нравится, – сказал Эбинизер, подразумевая колени Вебстера, но человек понял его по-своему.
– Еще бы, – отозвался он. – Для тебя это такой же родной дом, как для меня. Даже больше, ведь вы оставались здесь и следили за домом, а я о нем позабыл.
Он гладил голову Эбинизера, теребил его уши.
– Как тебя звать? – спросил он.
– Эбинизер.
– И чем же ты занимаешься, Эбинизер?
– Я слушаю.
– Слушаешь?
– Ну