не видел ли он тебя, а он стал весь малиновый и заскрежетал каждым зубом. Никогда еще не видела такого самовоспламеняющегося полисмена.
– Он тебе ничего не объяснил?
– Нет. Только еще энергичнее заработал педалями, словно участвовал в семидневной велосипедной гонке и вдруг увидел, что отстал от лидера. А что случилось?
Я мрачно ткнул ей в плечо указательным пальцем.
– Нобби, – говорю, – произошло некоторое недоразумение. В результате неблагоприятного сечения… нет, как его?.. стечения обстоятельств Сыр теперь относится ко мне с подозрением. В его дурацкую голову запала мысль, что я приехал сюда с целью увести у него Флоренс.
– А на самом деле?
– Моя дорогая юная заноза, – проговорил я с чувством, – ну кому захочется уводить Флоренс? Ты подумай своим умишком. Но как я уже сказал, из-за этого злосчастного стечения он заподозрил худшее.
Я в нескольких сжатых словах описал ей ситуацию, включая приезд Лохинвара, и, когда кончил описывать, она произнесла одну из тех дурацких реплик, которые укрепляют мужчину в убеждении, что женский пол как таковой надо запретить:
– Ты бы сказал ему, что отрицаешь свою вину.
Я раздраженно цыкнул зубом.
– Как будто я не говорил ему, что отрицаю свою вину. Да только он мне не поверил. И продолжал распаляться, достигнув под конец такого градуса по Фаренгейту, что кажется, еще мгновение, и он меня арестует. И кстати, ты могла бы предупредить меня, что он работает полицейским.
– Упустила из виду.
– Этим ты избавила бы меня от неприятного потрясения. Когда я услышал, что кто-то зовет меня по имени, обернулся и увидел, что он катит ко мне на велосипеде в полной амуниции деревенского полисмена, меня чуть родимчик не хватил.
Нобби рассмеялась, но это был сольный смех. В сложившемся положении я был совсем не расположен составить с ней дуэт.
– Бедняга Сыр!
– Так-то оно так, но…
– По-моему, это очень даже мужественное решение – самому зарабатывать себе на жизнь, а не сидеть на коленях у богатого дядюшки и получать подачки из его кармана.
– Согласен, но…
– А Флоренс не согласна. И это забавно, ведь внушила-то ему такие мысли она. Толковала про социализм, заставляла читать Карла Маркса. А Сыр очень внушаемый.
Это правда. Я вспомнил, как в Оксфорде один человек обратил Сыра на какое-то время в буддизм. Возникли всякие затруднения с администрацией, так как он сразу же перестал посещать факультетские молебны, а вместо них предавался медитации под ближайшим кустом, который можно было толковать как молитвенное дерево.
– А теперь она вне себя, говорит, что глупо было с его стороны понять ее буквально.
Нобби сделала паузу, чтобы еще немного посмеяться, и я воспользовался возможностью вставить словечко со своей стороны:
– Вот именно. Она вне себя, и как раз об этом я и хотел с тобой поговорить. Сыр – зеленоглазое чудовище, Сыр, который становится малиновым и скрежещет коренными зубами при