он догадался… Я опять выставил себя на посмешище. Позволил совершенно постороннему человеку стать свидетелем своих… хозяйских разбирательств. Но кто виноват в том, что меня упорно учили тому, что мне вовсе не пригодится? Я никогда ничем и никем не буду владеть. И не позволю называть себя dan-nah![19] Ни за что на свете! Я не хочу распоряжаться чужими жизнями, даже если умею… даже если это у меня получается очень и очень хорошо… не буду…
Не желаю быть рабом всего мира!..
Кажется, именно на этой замечательной мысли я и проснулся. Проснулся и уставился в потолок, еще час или два проведя в неподвижности. Тоска снова развалилась в кресле нахальной гостьей и приглашающе подмигивала: «Ну же, поднимайся! Составь мне компанию, дорогой!» Не составлю. Вообще не вылезу сегодня из постели. Сил нет, и желания не наблюдается. Особенно теперь, когда единственный подходящий кандидат на роль «главного злодея» моей пьесы оказался всего лишь жертвой обстоятельств.
Ну эгоистичен. Ну корыстен. Ну равнодушен к тому, что его впрямую не касается. Но все существа, населяющие подлунный мир, наделены такими же качествами! Кто-то в большей мере, кто-то в меньшей, но АБСОЛЮТНО ВСЕ. И я тоже. А значит, обвинять или оправдывать не могу. Не имею права. Тьфу! Опять все уперлось в изгородь, сплетенную из прав и обязанностей. Единственное полезное приобретение за вчерашний день – выбор Инициирующего. В этом мне повезло: Лаймар сделает все в лучшем виде. Хотя бы из страха умереть, если я буду недоволен.
Шуршание за дверью. Натягиваю одеяло на голову, притворяясь спящим. Слышу скрип и шаги. Не больно-то осторожные, кстати: тот, кто вошел в комнату, не заботится о покое моего сна. Вообще о моем сне не заботится, потому что пристраивает свою пятую точку на постели рядом со мной.
– Пора вставать! Завтрак готов! – в обычной певучей манере сообщает Мэй. Прямо у меня над ухом.
– Я неголоден.
– Что-что? Не слышу! Вместо того чтобы жевать одеяло, лучше бы поел как все нормальные люди.
– Я же сказал: неголоден! – Приходится предстать пред лиловые очи юного эльфа. Что-то они сегодня слишком тусклые… Да и под глазами – тени. Плохо спал? С чего бы это?
– Неголоден? Да тебя два дня не поймать было! Шатался неизвестно где, даже ужинать с нами и то не стал… Ты вообще хоть что-нибудь ел?
– Лучше скажи: ты сегодня хорошо спал?
Мэй растерянно хмурится:
– Почему ты спрашиваешь?
– У тебя на лице написано, что прошедшая ночь спокойствием не отличалась! Что случилось?
– Да ничего… – Он отворачивается. Это еще что за стеснительность?
– Я не прошу рассказывать подробности… Просто скажи: почему ты не спал, ладно? Клянусь, я не буду выспрашивать у тебя ЕЕ имя!
– «Ее имя»? – Эльф хлопает ресницами. – Чье?
– Той красавицы, которая не давала тебе покоя, конечно же!
– Ах, ты об этом… – На бледном