не сетуют на меня мои финляндские друзья, если я вновь перелистываю эти мрачные, на мой взгляд, страницы их бракоразводного процесса с Россией. Война и революция, но главным образом, конечно, война, – всюду дали волю широкому проявлению злых инстинктов. В Финляндии, однако, как мы отметили, это психологическое состояние масс усугублялось еще тем, что маленькая страна на протяжении нескольких месяцев должна была проделать жестокую гражданскую войну. Победили «белые» – буржуазия и интеллигенция, но из страха перед неизвестным, из опасения, что независимость страны вновь будет подвергнута тяжелым испытаниям, они явно перегибали палку.
В общем, на первых порах моего пребывания в Гельсингфорсе (весной 19), если не останавливаться дальше на психологических и административных притеснениях, я наблюдал два больших общественно-политических течения в отношении России.
Глава IV
Русское «наследство»
Одно, поддерживаемое преимущественно интеллигентами-политиканами, сделавшими из ненависти к России особую профессию, выражало собой отдаленные отголоски мысли Ллойд Джорджа, что чем дольше в России продлится анархия, тем лучше для Англии. Финляндцы, сторонники этой тенденции, тоже говорили:
– Для маленькой страны, только что обретшей свою независимость, лишенной сильной армии и крепостей, не имеющей флота и денег, но граничащей с такой огромной страной, как Россия с ее 150-миллионным населением и неисчерпаемыми естественными богатствами, – для Финляндии будет лучше, если Гражданская война в России продлится до бесконечности. Она ослабит ее как территориально, так и экономически в такой мере, что никакие Бобриковы, буде они опять воцарятся в России лет через 50, уже не будут страшны для Финляндии40. Необходимо поэтому воспрепятствовать всеми силами так называемой интервенции, в которой, в силу географической близости к России, первое место принадлежит Финляндии. Эта интервенция, надлежащим образом проведенная, может ведь привести к устранению большевиков и к восстановлению такого режима, который по необходимости вещей будет империалистическим и как таковой неизбежно направит свое острие против Финляндии… Взгляните, например, на господ Милюковых и Сазоновых в Париже. Один – «либеральный» министр иностранных дел царского правительства. Другой – «конституционалист-демократ», бывший вождь оппозиции и «отец» Февральской революции41. Это завтрашние люди России в лучшем случае, ибо их может еще предупредить какой-нибудь Столыпин. Но оба они, мечтая о вооруженной помощи Финляндии, все-таки отказываются признать независимость Финляндии. Требуя от нас крови и денег для борьбы с большевизмом, они вместе с тем самым бесцеремонным образом рисуют нам картину счастливого «сожительства» с Россией на другой день после победы над Лениным, под предлогом «стратегической» необходимости. А где гарантии, что под этой невинной вывеской не последует через несколько лет новая хирургическая операция над маленькой беззащитной